"Сергей Николаевич Сергеев-Ценский. Лютая зима (Эпопея "Преображение России" - 9)" - читать интересную книгу автора

- это знайте... Итак, сначала выступает третий батальон, в версте за ним -
второй, в версте за вторым - первый. Впереди третьего батальона десятая
рота, за ней одиннадцатая. Направление обеих рот на Петликовце... Таким
образом расположите движение...
Тут же, на листочке графленой бумаги, он начал на память чертить план
местности на той стороне Ольховца и деревни. А когда кончил чертить и
объяснять и спросил Ливенцева и Аксютина, ясна ли им их задача, то Ливенцев
ответил:
- На бумаге как нельзя более ясна, господин полковник!
Аксютин же добавил:
- Вопрос только в том, как нас встретит австрийская рота.
Но тут Ковалевский откинул голову и почти выкрикнул:
- Невзирая на потери, - идти вперед! О занятии деревни донести
немедленно мне!
И, выждав несколько моментов, он стремительно притянул к себе Ливенцева
и ткнулся сухими губами в его подбородок; потом также Аксютина, Кароли,
Урфалова, капитана Струкова. На остальных же не хватило уже порыва, -
остальным он только крепко пожал руки. Когда же он совсем по-петровски или
по-суворовски очень торжественно сказал: "С богом, господа!" - все поняли,
что надо выйти из халупы, не мешкая ни секунды.
А около походных кухонь уже толпились, сморкаясь и откашливаясь,
солдаты с манерками за "кипяточком". У большинства совсем не было чаю,
нечего было заваривать в манерках, глотали вприкуску кипяток, чтобы
согреться после сна на соломе в декабрьской грязи.
Ливенцев посылал Котылева со взводом охранять переправу. Ему казалось
неловким Котылеву, который за боевые отличия сделан подпрапорщиком из
унтеров, разъяснять тут же длинно и обстоятельно. Но Котылев спросил сам:
- А во скольких шагах примерно от переправы нам рассыпаться в цепь?
- Шагах... - Ливенцев подумал и ответил решительно: - в тысяче. Однако
не в редкую цепь и в одном только направлении на деревню. Кто там был сейчас
из разведчиков? Надо взять кого-нибудь провожатым.
- И как же нам там - дожидаться, пока не сменят?
- Как только мы перейдем, остальные три взвода присоединятся к нам и
идти вместе на деревню.
- Будем деревню брать? Разве наша рота в авангарде, Николай Иваныч?
- Именно наша.
Котылев пожал широкими плечами и отошел собирать свой взвод, а Ливенцев
спросил Аксютина:
- Что это значит, что Ковалевский вздумал челомкаться с нами? Как
полагаете?
- Что значит? Гм, по-моему, вполне ясно. Обрек нас на пропятие, как
Иуда.
- Ну, это вы все-таки мрачно... Просто, может быть, для начала дела...
Требование момента, так сказать.
Но Аксютин пробурчал еще мрачнее:
- Вот мы увидим, что это будет за начало дела.
Кароли, так же как и Котылеву, казалось непонятным, почему это вдруг
третий батальон назначается в авангард полка, и он говорил Ливенцеву и
Аксютину:
- Это мы с Урфаловым страдаем за ваше вольнодумство, господа