"Сергей Николаевич Сергеев-Ценский. Лютая зима (Эпопея "Преображение России" - 9)" - читать интересную книгу автора

назад мне устроили проводы мои однополчане, я был тогда в Очаковском полку.
Проводы - в одном здешнем ресторане, в отдельной комнате. Пили и говорили
речи. В этом смысле история повторилась: что-то такое же, как сегодня,
говорилось и тогда. Но пили тогда водку, а не вино, поэтому у всех и
выходило гораздо слезливее, и часто били себя кулаками в грудь и обнимались.
Нужно было сказать что-нибудь и мне. Насколько помню, я сказал вот что:
"Поведу я свою маршевую роту, вольюсь я с нею в какой-нибудь боевой полк, и
меня благополучно ухлопают япоши. Но я осмеливаюсь думать, что это будет не
бесполезно для дорогого отечества. Была страшная севастопольская война и
принесла России эпоху великих реформ. Что может быть страшнее этой войны? Но
я уверен, что она принесет не реформы уже, то есть заплаты на
государственном нашем обломовском халате, а настоящие и подлинные
сво-бо-ды!" Конечно, отчасти под влиянием выпитого, но главное - от
уверенности, что меня непременно убьют в Маньчжурии, - говорил я тогда с
большим чувством, и никто из нас не заметил, как столпились в дверях
официанты и слушали, и вдруг увидел я, как там один старичок такой бритый, -
он ближе всех к дверям стоял, - утирает мокрые глаза своей салфеткой. Меня
как электрическим током ударило. И начал я говорить о свободном человеке на
свободной и прекрасной земле. И когда батальонный мой, очень меня не
жаловавший, который собственно и сплавил меня в запасной батальон в видах
собственного спокойствия, - когда и подполковник этот, с седыми усами, начал
кивать головою и усиленно сморкаться от избытка сочувствия, только тогда я
умолк. И меня качали. И официанты здешние, херсонские, аплодировали мне
бешено... Но вот кончилась война, и были вырваны у правительства кое-какие
свободы. И был введен парламент, о котором один министр метко сказал: "У
нас, слава богу, нет парламента..." А сейчас - мировая война!.. Война,
которая ведется якобы во имя будущего счастья человечества! В интересах
прогресса колошматят люди друг друга миллионами и миллионами уводят в
рабство!
- Непременно, - подхватил кавказец. - В целях прогресса, да! Ничто в
природе не пропадает! Ффа! Я пришел к какой мысли? Пароход изобретен когда,
а? Во время наполеоновских войн? И паровоз в те же времена или несколько
позже. Вот зачем Наполеон воевал, господа: чтобы появилась паровая тяга...
Автомобиль появился когда? После русско-турецкой войны? Значит, вот из-за
чего воевали русские с турками: из-за автомобиля... Аэропланы когда начали
строиться на заводах? После японской войны? Значит, выходит, ухлопали
миллион людей белых и желтых за что? За аэропланы! Факт. Анна Ивановна! Мне
такие гениальные мысли приходят не каждый день! Какой такой будет новый
двигатель после этой войны, - не знаю, конечно, только он будет очень
за-ме-ча-тельный! Поэтому я хочу выпить еще вина за новый, еще неизвестный
нам двигатель!
- А может быть, это будет совсем не двигатель, а бактериологи откроют,
наконец, бактерию войны, - сказал Яблочкин.
- А вы не сомневаетесь в том, что подобная бактерия существует? -
улыбнулся ему Ливенцев.
- Должна существовать. Иначе человек не был бы настолько драчлив. Что
война заразительна, как зевота, в этом, я думаю, все убедились. Вот уже и
Италия в нее втянулась; теперь очередь за Румынией. А там, может быть, и
Швеция не утерпит. Нет, бактерия войны существует, только ее пока не нашли.
А когда отыщут, вот это будет торжество прогресса! Тогда всем министрам в