"Сергей Николаевич Сергеев-Ценский. Синопский бой (Историческая повесть)" - читать интересную книгу автора

бой с береговыми батареями Синопа? И как можно было заставить замолчать
береговые батареи, расположенные на набережной Синопа, не нанося при этом
большого вреда городу? А нанести вред городу - это значит вызвать на войну
Англию и Францию на стороне Турции, что явно не может "содействовать видам"
русского правительства.
Когда за несколько дней перед тем, только что узнав о манифесте,
Нахимов оповестил об этом суда своей эскадры сигналом, он предложил
командирам судов известить свои команды об объявлении войны Турции, что те и
сделали. Команды радостно кричали "ура".
Но вот война уже идет, а крылья по-прежнему связаны, и первый призовой
пароход приходится отправлять еще и за тем, чтобы послать с ним донесение о
турецких судах в Синопской бухте и выяснить, можно ли напасть на них там,
или непременно ждать их выхода в открытое море.
Нахимов знал, что еще в начале октября Корнилов подавал князю Меншикову
докладную записку о необходимости занять десантными отрядами на европейском
берегу турецких владений - Сизополь, на азиатском - Синоп, так как и тот и
другой одинаково удобны для защиты их с сухого пути небольшими силами, а
рейды их могут вместить и укрыть от зимних штормов отряды русских военных
судов какой угодно численности. Это позволило бы совершенно прекратить
сообщение морем даже турецких берегов со Стамбулом, не только берегов
Кавказа.
Может быть, этот проект Корнилова каким-нибудь образом сделался
известен турецкому правительству даже раньше, чем Меншикову, что и вызвало
выступление адмирала Дондаса, после которого излишне было бы обсуждать
проект. Да и сам Корнилов раза два с тех пор предупреждал Нахимова о том,
что или соединенная эскадра англо-французов может появиться в Черном море,
или одна английская, которая может воспользоваться сильной разбросанностью
судов, состоящих под общей командой Нахимова.
"Опять предостерегаю от англичан, - писал он во втором письме. - Вам
известно, как они решительны, когда дело идет об истреблении чужих кораблей.
Я все опасаюсь, что они выскочат из Босфора, чтобы на вас напасть".
Тогда Корнилов сидел в Севастополе, но вот теперь он сам рыщет по морю
во главе эскадры пароходов, чтобы открыть, где движется или где отстаивается
неприятель. Откроет ли? И как поступит, если откроет? Может быть, случится
так, что нужно будет вести свой отряд ему на помощь... Но не окажется ли это
плохо в том смысле, что беспрепятственно уйдут из Синопа стоящие там суда?
Лови их потом, в море!
- Вот оно, глупейшее положение буриданова осла между двух охапок сена!
- раздраженно говорил Нахимов Воеводскому, ложась спать во втором часу ночи.
- Между двух ли? - отозвался Воеводский. - По меньшей мере, кажется,
между трех.
- Что, разумеется, еще хуже и еще глупее-с... Это ты о какой третьей
охапке говоришь? О князе?
- Нет, я имел в виду не князя, хотя это само собой, а те три турецких
парохода, о которых поступило донесение.
- Да ведь это еще первого числа было донесение, что вышли, идут к
Сухуму. О чем ты говоришь? - возразил Нахимов. - Конечно, они уж теперь там,
около Сухума... С ними ведаться Серебрякову, кстати в его отряде тоже есть
пароходы... Дрянь на дрянь-с! И разве в этом дело-с?.. Политика
петербургская - вот в чем корень всех зол и напастей... Боюсь я за Владимира