"Сергей Николаевич Сергеев-Ценский. Маяк в тумане (Повесть)" - читать интересную книгу автора

IV

Был июнь в начале.
Белобородый Недопёкин выволок свое очужелое тело в дубовые кусты,
откуда был виден город, и кричал:
- Отра-ви-те меня!.. Яду мне дайте!.. Розалия Mapковна!.. Отравите
меня!.. Ведь вы меня слышите!.. Розалия Марков-на!..
Розалия Марковна была когда-то здесь зубным врачом, но уехала отсюда
уже лет восемь назад. Старик забыл об этом. Он помнил только, что ушла, как
всегда, на базар в город его жена, оставила его одного. Ужас его перед
одиночеством был безмерен.
Небольшая собачонка Сильва, которую взяла щеночком и вырастила Настасья
Трофимовна, тоже заболела уже в этом домике скулящей терпкой тоской. Как
только показывался около кто-нибудь чужой, она - черненькая, лохматенькая, с
белым воротничком - подбегала к нему со всех ног, ложилась на его дороге,
изгибалась заискивающе, спрашивала тоскливыми глазами: "Может быть, ты меня
возьмешь к себе? Может быть, тебе нужна такая маленькая собачка?.." А когда
равнодушные ноги переступали через нее и шагали дальше, она забегала снова
вперед, ложилась и умоляла тоскливыми глазами.
- На-астя!.. На-стя-а!.. - кричал старик. - Насть-насть-насть-насть!
Нас-тя-а!..
Сильва тоже, хотя и в стороне, смотрела на пестрый город внизу, и,
заметив ее, старик подзывал собачку, подсвистывая:
- Сильва-сильва-сильва-силь-ва-а!
Сильва виляла хвостиком, но не шла, и, подымая в ее сторону палку с
половинками, с остатками многочисленных монограмм, старик жаловался ей
плаксиво:
- Вот... с этой палочкой... я гулял там... там!..
Указывал набалдашником на город и плакал.
Когда он увидел Дрока в праздничной белой рубахе, подпоясанной
ремешком, как он пробирался в кустах ниже и левее его, он закричал было ему
радостно:
- А-а!.. Гражда-нину Дроку!.. - и даже сделал в его сторону два-три
ковыляющих шага.
Но Дрок согнулся, чтобы не так заметно было его в кустах, и ярко
замелькал своей праздничной рубахой по направлению к домику, где жил и - он
знал - теперь был дома Веня.
Дроку также хотелось теперь кому-то рассказать о своем новом, и некому
было здесь, кроме Вени. Он рассказал бы и старику, если бы тот способен был
что-нибудь понимать.
Веня занят был тем, что, усевшись на табурете посреди двора, ставил
аккуратные заплаты на свои летние брюки.
- Ага!.. Здравствуйте вам!.. С праздником! - протянул ему желтую, как
репа, ладонь Дрок. - Или у вас нет праздника, тогда извиняйте... А у меня же
прямо в кругу!.. Такой я сейчас довольный, во! (Чиркнул себя по литой медной
шее пальцем.)
Посмотрел на него Веня удивленно: лучился Дрок. Он даже как будто
моложе стал; он был без фуражки - волосы низко острижены, густые, черные,
только на висках проседь; четырехугольный лоб без морщин; нижняя челюсть
мощная; зубы все на месте и белые и завидно сверкают сплошь, когда кричит