"Сергей Николаевич Сергеев-Ценский. Неторопливое солнце (Поэма в прозе)" - читать интересную книгу автора

сгрудились мелкие лавчонки.
- Хочешь воды зельтельской? - спрашивает сурово Федор Назара. - Ежели
хочешь, на, пей. - И сам цедит в стакан из сифона и бросает на прилавок две
копейки. Старый лавочник Мустафа сидит, смотрит, курит трубку; зачем
подыматься ему, когда и без него все найдут! Самое трудное у него - отрезать
халвы сколько надо; но многие и это делают хорошо.
Медленно проходит мимо страшно тучная дама, вся в белом и под белым
зонтиком с кружевом. От зонтика на серой мостовой синеватая тень с маленьким
золотым зайчиком в середине: должно быть, зонтик дырявый. Остановился чей-то
сильный рыжий сеттер над самой бетонной стеной, четко врезался в синеву моря
и задумчиво смотрит, а в море белые чайки, точно их припаяло к воде,
качаются вместе с рябью, а дальше - идут не идут возле самого горизонта два,
три, четыре баркаса-парусника и совсем выпадает - еле держит глаз - пароход.
На перевал к даче идти тяжело. Тропинка взбирается на него хитрыми
изворотами по сыпучему шиферу, и снизу вид у нее, как у балованной гончей на
охоте.
- Как это - не понимаю я этих людей! - ворчит Федор. - Что теперь,
зима? Непременно тебе плиту? На дворе готовить не можешь? Эх, народ нежный!
И несколько раз садится он отдыхать и потирает с большой любовью
отвердевшее колено.
- Ведь это я ее как? - говорит Назару. - Я ее простым манером сломал: с
лестницы спускался - вот от базара сейчас к речке лестница вниз - был
немного тово, а дожжик шел, и ступеньки... они, стало быть, камень,
склизкие, - упал, и, значит, самый хрящик в коленке хрясь - пополам!..
Сказал доктор в нашей больнице: серебряными нитками сшивать. Ну, таким
манером тут они только не могут, а надо в настоящую ехать, в губернскую, там
зашьют. Там бы зашили, а? Там бы это - пус-стяк! А только туда ехать -
мелочи нет.
- Пьянство нашего брата губит. Это все равно - чистый яд.
- Говорю тебе: лестница каменная, склизкая и дожжик шел... Пьянство!
Что ж я до этого так никогда и не пил? Обдумай умом.
На перевале, откуда до дачи Пикулина двести - триста шагов, Назар
вспоминает вдруг, что ведет Федора так, как поймал на улице, - с голыми
руками. Хорошо, конечно, и так, но лучше бы с печным снарядом.
Назар серчает.
- У тебя голова есть?.. Есть или нет ее вовсе, головы?
- Есть. У меня все есть, я вот только на ногу спорчен, а то я, брат,
еще иному старику та-ак могу показать...
- А понятия в тебе нет, в голове!.. Что ж ты пошел, а струменту не
взял?
- А у нас какой струмент? Молоток, гельм да сокол - и весь струмент.
Милой! Долго его взять, скажи, ежель очень умный? Сходить только надо, - ну,
конечно, мне от моей хромоты...
- Схо-дить! Ты когда пришел, - сиди. Он, струмент, у тебя где? На
квартере?
- Зачем? На квартере - там ничего нет. Где работал, стало быть, там.
Вот у Николая Иваныча беседки белил...
- Ты уж сиди, ты скажи только где, - схожу сам. Эх, народ!
- Куда ж ты сходишь, когда его найти надо, что к чему? Он ведь у меня
не в одном месте, струмент.