"Сергей Николаевич Сергеев-Ценский. Счастье (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

будешь? Кто тебя даром кормить станет?
- А я, первым делом, приду туда да в больницу ляжу, понял? - волнуясь и
спеша, стал излагать Никишка. - В больнице там народ все киевский: ляжу это,
поправлюсь, да и выспрошу, как и что. Ведь мне какое место? Я ведь за харч
один жить стану... Мне главное, воздух там легкий... А кормят там хорошо,
что и говорить... Работу если легкую, так я что же? Я ведь могу. Окромя
того, поправлюсь ведь я там, в больнице-то? - И Никишка заискивающе
посмотрел на фельдшера.
- Ишь ты какой! - похвалил фельдшер. - Это ты, пожалуй, правильно.
Только знаешь, как вернее будет? Поди уж ты дальше, в Крым... Где пойдешь, а
где и на машине доедешь... Есть там город один, Ялта. Вот это город! Это,
брат, не что-нибудь! Тут тебе и море будет, и горы, всякая штука. Господа
все туда лечиться ездят. Поедет какой - щепка щепкой, а приедет, во-он его
как раздует! - боров боровом! Право слово, не вру. Главное, воздух там
полезный, ну и море тоже. У докторов это первое обыкновение: чахоточный,
скажем, или еще там с какой тяжелой болезнью, куда? - в Ялту.
- Ну? - радостно дрогнувшим голосом спросил недоумевающий Никишка.
- Право слово, не вру! Сейчас в Ялту!
- Что же ты мне раньше не сказал? - укоризненно и вместе радостно
спросил Никишка.
- Да ведь как раньше-то... Не приходилось все. В Ялту, в Ялту! Там,
главное, море, а кругом горы, и самое, значит, важное - воздух очень
полезен: такой воздух, что и обедать не захочешь, как молоко парное пьешь.
- Да ведь я теперь что? Я теперь ведь житель, Абрам Иваныч! - вскрикнул
Никишка.
- И очень просто, - сочувственно заметил ему тот, но тут же зашикал,
согнулся и замахал сзади рукой: на ближайшей березе чокал, пугливо прыгая,
серый дрозд.
Никишка присел. Абрам Иваныч выстрелил. Дрозд свалился, цепляясь
крыльями за сучья.
- Есть! - удовлетворенным шепотом сказал фельдшер и, доставая упавшего
в воду дрозда, прибавил недоумело: - И как это я вчера в черныгов промазал,
придумать не могу: ближе этого бил.
Но Никишку черныги совсем не занимали: мысли его были далеко, в Крыму,
в сказочной Ялте, куда уезжают щепка щепкой и откуда приезжают боров
боровом. "Ведь это что? Ведь это мне просто бог послал. Ходил я в Киев, не
думал, что награда от него будет, а он вот и послал".
Никишка был так взволнован и обрадован открывшейся перспективой
здоровья, что, отвернувшись тихонько от фельдшера за куст, истово
перекрестился три раза на город, где было много церквей.
Тропинка раздвигалась все шире и шире. Скоро пропали болота и кочки.
Освещенные солнцем, зазеленели поляны, закраснели жесткие ягоды бересклета,
зашелестели под ногами еще не сгнившие прошлогодние дубовые листья.
Повеяло теплом, ароматом мелких лесных цветов, и все это как-то тесно
перемешалось в душе Никишки с надеждой на жизнь, на счастье. Он подпрыгивал,
поспевая за фельдшером, улыбался правым краем рта и не замечал хлеставших
его по лицу ветвей.
Уже стемнело, когда Абрам Иваныч с Никишкой пришли к сторожке Фомы.
Один сиял от маячившего впереди исцеления, другой - от удачной охоты:
кроме дрозда, он убил двух дергачей и курочку.