"Слава Сергеев. Москва нас больше не любит " - читать интересную книгу автора

часах езды от города как-то осенью через шоссе медленно перешел медведь, и
огромные городские церкви ХVI-ХVII века, о которых знаю еще с института -
студентов художественных вузов возили туда на практику... От провинциальных
городов у меня лично остается странное, двойственное ощущение чего-то
медленного, как будто сонного, но, одновременно, и прислушивающегося к
чему-то в себе и вокруг.
Впрочем, возможно, мне все это только кажется, и вологодская девочка,
которая плакала на вокзале, провожая теленачальника и мою знакомую, просто
посмеялась бы надо мной и моими впечатлениями, да еще и добавила, как это
иногда делают провинциалы в разговоре с "любящими провинцию" москвичами: а
ты попробуй, поживи здесь! Кроме исторического центра, там есть кварталы
новостроек, брежневских и даже хрущевских блочных 5-ти и 9-этажек, вот где
идет настоящая провинциальная жизнь. Там не "тишина", а вакуум, отсутствие
кислорода, агрессия, пьянство, зассанные подъезды, безумные подростки и
бультерьеры на вечерних прогулках.
Мы помолчали. Я вспомнил ее нынешнего мужа, он носил длинные волосы,
перевязанные на лбу цветной тесьмой на индейский манер, и увлекался боевыми
искусствами. Знакомая говорила, что не перестает его любить, несмотря на
любовника, но уже по-товарищески. Любовник тоже был женат...
Я, кстати, даже не понял, почему ее вологодская история произвела на
меня такое впечатление, может быть, из-за случайного совпадения с Чеховым?
Сам я не очень люблю провинциалок, во всяком случае московских и особенно
последних десять лет. С одной стороны, во многих из них есть, конечно,
какая-то пассионарность (надо обладать некоторой смелостью для переезда в
незнакомый город), иногда чистота или, скорее, неискушенность, столь милая
сердцу москвичей, но с другой - временами что-то хищное и одновременно
жалкое.
Но когда тележурналистка рассказала мне об этой Жене Волчаниновой из
Вологды, я ужасно разозлился и на деятеля с ТВ-1 и на нее тоже. Очень.
Но за что? Они-то причем? Ведь никто же не восклицает на далекой
веранде: "Мисюсь, где ты?!." Это было бы просто смешно.

У них будет другая жизнь

"Полчаса - поезда под откос, полчаса - не твоя полоса, полчаса -
полчаса не вопрос, полчаса не ответ - полчаса-а..." - гремит музыка в клубе.
Это "Тату".
"...Не моя карусель, и мечта не моя"...
Люблю этих девочек - в них есть какая-то сила. Новая Россия - вот она.
Молодые - другие. Не их карусель. Те, кому сейчас двадцать, - они выросли в
свободное время, этим они обязаны нам - кому после тридцати пяти, кто в свои
двадцать пять и тридцать вышел в 1991-м к Белому дому! Но им плевать на наши
"подвиги", "мысли" и "опыт". Они могут с нами переспать, это в лучшем
случае. Они относятся к нам с уважением, пока мы разговариваем с ними
иронически или шутим. С ними почти нельзя быть серьезным - тогда они
смеются, пугаются или испытывают неловкость.
Иногда я из-за этого злюсь и даже комплексую, иногда думаю, что это все
ерунда, и колесо сансары, повернувшись, просто подцепило цветные бумажки
другим боком. Ну-ка, где моя бамбуковая флейта? Вот она. Сейчас я вам сыграю
и спою. "Звенела музыка в саду таким невыразимым горем, свежо и остро пахли