"Леонид Анатольевич Сергеев. Белый и Черный (Рассказы о животных) " - читать интересную книгу автора

Просто не хочет. Чего зря уши мочить!
- Нет, не любая, - проговорил дед. - Нырять ещё туда-сюда, но плавать
под водой - нет. Буран другое дело. У него уши так устроены, что в них не
попадает вода. В старину таких собак держали на спасательных станциях, они
вытаскивали утопающих. Вот пойдём на речку, посмотришь, как Буран гоняет
рыб под водой. И на воде Буран держится не как все собаки. Крутит хвост
винтом и несётся, как моторка. Только вода сзади бурлит... А настырный
какой! Не окрикнешь, так по течению и погонит. За ним глаз да глаз нужен.
И куда его, ошалелого, тянет, не знаю! Ведь живёт у меня как сыр в масле.
Вон и выглядит как принц. Ишь отъелся!
Дед потрепал собаку, и Буран зажмурился, затоптался, завилял хвостом
и начал покусывать дедов ботинок.
- Цыц! - прикрикнул дед. - Весь башмак обмусолил.
Буран, обиженный, отошёл, лёг со вздохом, вытянул лапы и положил
между ними голову.
Я почесал пса за ушами, он развалился на полу и так закатил глаза,
что стали видны белки.
Буран любил поспать; он был редкостный соня - настоящий собачий
чемпион по сну. Уляжется на бабкином диване и храпит. Иногда во сне охает,
стонет, и вздрагивает, и лязгает зубами, словно догоняет кого-нибудь или
грызёт сахарную кость, - сны-то у него были свои, собачьи.
Днём Буран разгуливал по дворам. От нечего делать заглядывал к своему
брату Трезору, который жил на соседней улице. Раз пошёл вот так же
гулять - его и забрали собаколовы, "люди без сердца", как их называла
бабка. Прибежал я его выручать, показываю собаколовам паспорт Бурана, а
они и правда "без сердца".
- Ничего не знаем, без ошейника бегал, - говорят. Потом видят, я чуть
не реву. - Ладно уж, - говорят, - забирай. Но смотри, ещё раз без ошейника
увидим - не отдадим. Пойдёт на опыты или на мыло.
"Всё-таки у них есть сердце, - подумал я, - но какое-то железное,
вроде механического насоса для перекачки крови".
Открыл я клетку, а Буран как прыгнет и давай лизать мне лицо.
Казалось, так и говорил: "Ну и натерпелся, брат, я страху".
Дед Игнат научил Бурана возить огромные сани. Зимой купит поленьев на
дровяном складе, впряжёт Бурана в сани, и тот тащит тяжёлую кладь к дому.
Много раз мы с ребятами стелили в сани драный тулуп, и Буран катал нас по
улице; мчал так, что полозья визжали и за санями крутились снежные
спирали, а нас подбрасывало и мы утыкались носами в мягкие завитки тулупа.
Но долго нас Буран не возил. Прокатит раза два, ложится на снег и
высовывает язык - показывает, что устал. Но выпряжешь его - начинает
носиться с другими собаками как угорелый, даже про еду и сон забывает. Или
бежит к своему брату и борется с ним до вечера и не устаёт никогда.
Буран вообще не любил с нами играть. Когда был щенком, любил, а
подрос - его стало тянуть к взрослым. Позовёт его мальчишка или девчонка,
а он делает вид, что не слышит. А если и подойдёт, то нехотя, с сонными
глазами и раз двадцать вздохнёт. Ребят постарше ещё слушался, а разных
дошколят и не замечал.
Иногда на нашей улице случались стычки. Какой-нибудь мальчишка начнёт
говорить со мной заносчиво и грубо, а то ещё и угрозы всякие сыпать. В
такие минуты я не махал кулаками, а шёл к деду Игнату и прицеплял Бурану