"Иннокентий Сергеев. Одна и та же (Единственная)" - читать интересную книгу автора

Я неподсуден - ведь не может быть судим новорождённый, и тем более тот,
кто ещё не успел родиться.
Да и кто мы такие, чтобы предъявлять друг другу счёты - соучастники общей
беды, пассажиры одного поезда, и рельсы под ним залиты кровью, и со дна
тёмной воды проступают лица, и зажигаются огоньки свечей.
Один умный человек, подсевший однажды за мой столик, посмеялся над этими
мыслями и объяснил всё лучше.
Он объяснил мне, в чём именно я не прав, а я не успел даже произнести ни
слова. Он знал всё наперёд и, увидев, что я собираюсь что-то сказать,
усмехнулся мне горестно и сказал: "Не нужно".
И всё объяснил, но я был пьян и не запомнил его объяснений, и не знаю
теперь, должен ли я придумывать новые или попытаться вспомнить то, что
сказал мне он.
Я снова не знаю, кто я - несчастный безумец, бросившийся под колёса их
поезда, или поезд, случайно соединивший их судьбы.
И случайно ли это.
Я намеренно доступен и неженат, всё прочее происходит спонтанно.
Может быть, я давно уже мог стать богатым. Я трезвею только для того
чтобы снова напиться.
Но сегодня я подумал вот о чём: если бы я не был пьян, разве могли бы
они, и разве стали бы они рассказывать мне всё это,- каждый свою историю,-
в равной степени надеясь на то, что я забуду всё это ещё раньше, чем
наступит утро, и на то, что я сделаю из этого свою лучшую, или просто ещё
одну, песню.
Я не выбираю публику, это она меня выбирает.
Кто кого приведёт, и кто окажется вместе в этом поезде, и о ком будет моя
новая песня, и будет ли она вообще.
Но если меня нет, то кого же они пришли слушать? Неужели себя самих или
друг друга?
Всё это мысли, и каждый раз не мои - всегда найдётся кто-то, кто сможет
доказать свой приоритет, и даже мёртвые встают ради этого из могилы. И
повторяют истории, которые я слышал вчера. И я пишу новые песни.
Повторяться могут даже те, кого нет вовсе. Кто ещё не родился, потому что
это неправда, будто ты умерла, потому что я не верю и не хочу, и никогда
не поверю в это!
Смешивая свою кровь со всей этой кровью, быть одним из них, соучастником,
пусть даже невольным, это всё же не так страшно как быть одиноким
безумцем, бросившимся на рельсы под колёса их поезда.
И сделать весь мир соучастником своего самоубийства.
И своих детей, которые могли бы родиться, и всех тех женщин, которые ждут
и ещё будут ждать меня, когда, перегруженный алкоголем, я буду даже не в
состоянии запомнить их лица и имена и буду только что-то нечленораздельно
мычать.
Пролить первую кровь. Быть Авель, а значит, и Каин, потому что всякое
действие, совершаемое двумя, обоюдно.
Помнишь ли ты о том, что такое страх, знаешь ли ты об этом?
Можешь ли ты вообще что-нибудь знать?
Я перестал чувствовать страх - алкоголь притупляет чувства,- и знаю
только, что он должен быть - так, видя таблички на месте обезвреженных
мин, знают, что они здесь были.