"Иннокентий Сергеев. Одна и та же (Единственная)" - читать интересную книгу автора

перепутал.
Да и кто он был, кем он был?
Время идёт, мир превращается в лавку древностей, всё изменяется, и только
я остаюсь на прежнем своём месте.
Вчера ко мне подошёл парень, о котором я уже и думать забыл, напомнил,
что когда-то давно мы вместе пили с ним за этим столиком, и вернул мне мой
диктофон, который я уже давно считал потерянным. Оказывается, он нашёл его
на столике и забрал, а где в тот момент находился я, об этом история
умалчивает.
Вместе с диктофоном он отдал мне мою кассету, а с ней и свою, почему-то
извинившись, что записал её не полностью.
И тут же исчез, а я даже не успел расспросить его, что и как.
Ну и ладно.
Однажды вдруг является человек, о котором ты давно забыл, и возвращает
тебе твоё прошлое, записанное на диктофонную ленту.
А я только было собрался начать всё заново.
Я вспомнил его, да, конечно, он ещё искал девушку по имени Света.
Да только мне-то что до всего этого.
Не всякого Бог оберегает от соблазнов, предлагая взамен нищету и мечту о
той, что была уже четыреста раз убита, а для меня ещё не родилась.
Вот так попасть на станцию Межвременье и застрять на ней на всю жизнь.
Наше время всегда или уже кончилось, или ещё не началось, и такие, как я,
уже столько раз были, но меня не было среди них. А теперь уже поздно,
чтобы изменить что-то, остаётся лишь снова и снова начинать всё сначала.
И для меня уже всё поздно. Но столько раз ещё будут другие.
Что мне до того. Я знаю твои губы и твои пышные волосы, я видел твои
глаза, когда те, другие, пытались вернуть меня в мир где обитают они, а я
смотрел, как они это делают, но со стороны, и ты была рядом, я видел твои
глаза.
А потом они взяли и вернули меня, и я снова стал жить.
Но их бдительность обмануть нетрудно, я научился делать это при помощи
алкоголя, а сколько существует других способов, одному Богу известно.
Переступить, наконец, эту грань, о которой я столько уже пел, оставаясь
по эту её сторону.
Женщина встаёт из постели, а рядом с ней труп. Тема для новой картины
Эдварда Мунка, который, кажется, уже умер.
Да, уже умер. Вот незадача.
Мэтры не должны умирать - слишком многое они замыкают собой.
Та, что одна на всех - для кого родилась она из пены дней, для кого
явилась она миру богиней?
Как просто мечту превратить в религию. Ещё проще, чем сделать её ничем.
Кто-то,- не помню, кто,- сказал мне: "Нельзя жениться на своей любви".
Надо прослушать плёнку, может быть, вспомню, кто это был. И правда ли это.
Все вокруг говорят, что нет, есть и другой путь: воспользоваться услугами
фирмы "Анонимная лоботомия".
Мы оставляем свои раны на чьих-то телах. Если бы можно было начать всё
сначала, всю историю мира...
И снова мечтать о твоём рождении после того, как тебя в который уже раз
убили.
И мы встретились.