"Иннокентий Сергеев. Кабиры (цикл: Дворец Малинового Солнца)" - читать интересную книгу автора

на форуме. Теперь её лицо не скрывал капюшон, и ничто не мешало мне видеть
его. На ней были белые с чёрным одежды, в руке она держала тонкий прут, на
конце которого был огонь.
Она молча повернулась и повела меня вглубь дома.
Мы вошли в зал, стены которого были завешаны тканями, а пол был выложен
тёмных тонов мозаикой.
Девушка укрепила свой прут, хоть в зале и без того было довольно огня, и
оставила меня одного.
В центре зала было устроено весьма уютное место, где я и расположился,
ожидая продолжения этой странной церемонии.
Наконец, появилась и сама госпожа. Она была закутана в чёрное одеяние. На
голову её был наброшен ярко-алого цвета капюшон.
Она устроилась напротив меня и произнесла:
"Будь пальме подобен, что голову ввысь устремляет,
Корни скрывая в земле, чтоб ни ветер её ни сломал,
Ни солнце огнём не спалило".
Произнеся эти стихи, она откинула капюшон, под которым оказалась
хорошенькая головка. Может быть, губы её и были несколько тонкими, зато
глаза были просто неотразимы.
"Пенного моря богиней предстала она предо мною,
Речь же услышав её, я сказал: Это голос Минервы".
Она кивнула.
- Меня зовут Канидия. Отныне и впредь я ничего от тебя не скрываю.
Она сказала, что увидела меня, когда я прогуливался у храма Юпитера. Она
приказала своей служанке следить за мной и узнать, где я живу, а также
разузнать, кто я и чем занимаюсь.
Мы стали беседовать. Отвечая ей, пытался понять, что бы всё это могло
значить - эта обстановка, её странное одеяние и торжественный тон.
Канидия хлопнула в ладоши, и в зал вошли три девушки с подносами,
уставленными яствами и кувшинами с вином.
"По крайней мере, голодом меня морить она, кажется, не собирается",-
подумал я.
Вино оказалось вполне сносным.
- Ты красив,- сказала она.
- Благодарю,- ответил я.- Ты тоже.
- Я говорю не для того, чтобы польстить, а потому что это главное. Чем
отличается город от лесов и болот, населённых дикими племенами?
- Законом,- ответил я,- и культурой.
- Законом?- она рассмеялась.- О каком законе можно говорить в Риме!
- Вот так раз,- опешил я.
- Культура - это уже ближе. Но главное - красота!
- Полностью с тобой согласен,- сказал я.
- И что же?- продолжала она, всё больше увлекаясь.- Где они, потомки
Марса, гордые, сильные, благородные, где они? Мы словно во храме, где
беснуется оргия, оскверняя и пачкая его. Убожество как болезнь пожирает
Великий Город!
- Что верно, то верно. И ведь что удивительно,- сказал я,- разве Империя
рушится? Во всём царит закон и порядок. Ты говоришь, нет закона. Есть
злоупотребления, есть ничтожные, корыстолюбивые люди, они разрушают
Империю, но что-то ведь и держит её. В сущности, она процветает.