"Юрий Сергеев. Наследница " - читать интересную книгу автора

Догматизм идей мёртвых и фанатизм воплощения чужих теорий - вот что
надо рушить. Отрекаться немедля! Опомниться надо, покаяться перед убиенными
напрасно людьми в гражданской бойне. Помирить навеки красных и белых...
Братьев. За этим и прилетел сюда...
Вероника Недвигина смотрела через костёр на Маркелыча. Страх и жалость
шевелились у неё в душе к этому могучему, наивному в своей правде старику.
Впервые она слышала такие крамольные и смелые речи и понимала сердцем,
что прав он. Ловила на себе взгляды разомлевших в отдыхе мужчин, взгляды
оценивающие, многозначительные, раздевающие.
Нет покоя и здесь. Верным делом, этой же ночью кто-то полезет в палатку
к ней, кто-то станет божиться в любви с первого взгляда, чтобы потом
небрежно похвалиться в Москве своей победой над единственной женщиной, что
он оказался проворнее всех, всех удачливее.
Под свежую уху врач выставил литр спирта, и ужин закончился весело,
даже с песнями. Как ни уговаривали Маркелыча, пить он отказался, ушёл в
палатку и лёг поверх маломерного спальника отдыхать.
В темноте позванивали комарики, путались в бороде, дурманяще пахло
вянущее разнотравье подстилки. Дубровин задумался:
"Может быть, зря открылся с золотом? Профукают ево в Москве, разворуют.
Может, правильней оставить его навеки в земле, подальше от соблазна
людского? Так нет... жалко, пропадёт! Может, на него завод какой нужный
построят, дома людям возведут... И дневники... Если бы не они да не пришла
тоска памятник установить, может быть, и не решился на такое дело".
Уж больно хотелось ему прочесть былое, полузабытое, такое далёкое, как
в иной, неземной жизни...
Может быть, когда понадобится людям истина гражданской бойни: с
фамилиями, фактами, количеством штыков и сабель с обеих сторон, причинами
поражений, подлинными приказами с росписью Колчака, Семёнова, Унгерна...
В сундуке с золотом осталась кожаная офицерская сумка, набитая
документами и оперативными картами тех лет, тщательно собранными полковником
Дубровиным. И дневники...
У костра шумели, подвыпивший доктор читал какие-то длинные и несуразные
стихи. Там была новая жизнь, новые люди пришли на страдалицу землю. Люди
сытые, заметно ленивые от этой сытости и власти.
Понравились Дубровину молодые русские парни, служащие в каком-то особом
отряде милиции. Крепкие, мускулистые, по-военному исполнительные и
расторопные. Так и уснул в воспоминаниях Могутный...
Когда Вероника улеглась в прохладный спальник в своей палаточке и
начала дремать, как она и предвидела, заявился пьяный доктор. Нащупал её во
тьме, самоуверенно и нахально предложил погреть в спальнике.
Она, долго не разговаривая, наотмашь треснула по белеющему пятну лица
крепкой ладонью и приказала убираться. Доктор выругался, задом выполз из
палатки, напоследок пригрозив, что разберётся с ней на работе в клинике.
Тошно стало у Вероники на душе, грязно. Она долго не могла уснуть, а
когда провалилась в забытье, то пришло чудное видение... Она летела над
жёлтой землёй и видела сверху огромную массу людей. Они ей не казались
толпой, каждого человека она видела отдельно.
С ужасом понимала она, что вместе стоят - мёртвые и живые. Она узнавала
многих из них. Людское море заливало землю от горизонта до горизонта. Все
они были красные, огненные на желтом фоне...