"Дмитрий Сергеев. Прерванная игра (Фантастическая повесть) " - читать интересную книгу автора

Видно было, как Щекот отвел руку за спину, изготовляясь к броску. Уж он-то
не промахнется. Ивоун невольно зажмурился. Он был уверен: часы начали
отсчитывать последние секунды жизни Калия: тому не увернуться от ножа.
- Брось оружие!- прозвучало в тишине.
Ивоун удивленно раскрыл глаза. Между двумя разъяренными парнями возник
Сколт с перевязанной рукой. Ивоуну вообразилось уже, что голос, подавший
команду, прозвучал откуда-то с нездешней вышины.
Напряженное ожидание продолжалось недолго. Щекот первым спрятал нож и
вышел из-за колонны. Сунул в карман свой пистолет и Калий. Оба вернулись к
столу, подняли уроненные стулья. Кукольное личико Пловы не выражало никаких
чувств. Она как ни в чем не бывало продолжала раздавать чашки с кофе, точно
происходящее ничуть не касалось ее. Именно так в представлении Ивоуна
должны были вести себя самки диких зверей, когда самцы устраивают из-за них
свадебные бои. Поведение Пловы унаследовано от них, от тех диких самок.
Сколт тоже сел на свое место. Судя по лицу, он был доволен собой.
Наверное, он из породы людей, которые сами себе дали обет поступать отважно
и придерживаются этого правила неизменно. Только что он испытал судьбу.
Могло ведь случиться так, что он стал бы мишенью и для ножа и для пули. Но
все кончилось благополучно. Ивоун сам никогда не рисковал своей жизнью, но
чувство, когорое сейчас должен был испытывать журналист, понимал. Тонкие
руки Дьелы знали, что делать,-разливали кофе по чашкам, отвертывали и
завертывали краник серебряного кипятильника. Его использовали вместо
кофейника.
- Двадцать веков цивилизации ничего не изменили,сказала она, обращаясь
к Ивоуну.
Он согласно кивнул, но поправил:
- Двадцать веков, считая только нашу последнюю цивилизацию. Были ведь
и до нее.
Ужин закончили в молчании.
Ивоуну не спалось. Лунный свет пронизывал цветные витражи блеклым
сиянием, не способным оживить краски. Можно различить только прозрачные и
темные места. Цельной картины не складывалось. Лишь хорошо зная изображение
на память, Ивоун мог сказать, что вот то светлое пятно - зарево костра, а
черная масса - издыхающий конь и склоненный .над ним плачущий странник.
Два тысячелетия новой цивилизации не изменили природу человека: он и
сейчас подвержен тем же первобытным страстям. Самое поразительное, что во
все времена находились среди людей подвижники, мученики, взявшие на себя
всеобщую вину, страдающие за других, добровольно идущие на смерть. Они не
перевелись и теперь. Только сейчас они совершают подвиги, ни во что не
веря. Ради того лишь, чтобы утвердить самих себя.
Сколт из их числа. Живи он пятью-шестью веками раньше, он стал бы
святым. Или еретиком.
Неожиданно Ивоун встрепенулся. Ему почудилась знакомая музыка. Как
будто сам собой зазвучал орган. "Короткая месса"-узнал Ивоун. Что за
странное наваждение?
"Впрочем, ничего удивительного,- подумал он.- Какая еще музыка должна
пригрезиться мне сейчас, если не эта месса?"
Но нет, музыка звучала не в его воображении. Ивоун вспомнил, что
несколько минут назад ему слышались чьито отдаленные шаги. Он тогда
подумал, что померещилось, Ивоун замер, наслаждаясь музыкой. Это был