"Дмитрий Сергеев "Завещание каменного века" (Фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

спину.
- Почему она боится? - спросила Машина.
- Она впервые здесь. Тут очень пусто и глухо. - Я поймал себя на том. что
невольно стараюсь говорить таким же бесстрастным и ровным голосом, как
Машина.
- Откуда вы появились?
Неосознанная мысль удержала меня от того, чтобы сказать правду.
- Мы можем появляться когда угодно.
- Это я знаю.
Ледяной глаз чуть не вплотную придвинулся ко мне. Едва уловимый звук
наполнил зал. Сонная апатия начала заволакивать сознание. Еще немного - и
я бы заснул.

- Нельзя слать! Бежим!
Это выкрикнула Эва.
Я очнулся. Эва трясла меня за плечи. До сознания отчетливо дошла мысль:
нужно бежать отсюда!
- Отодвинь от меня свой окуляр! - потребовал я.
Машина повиновалась.
- Перестань жужжать! Наступила тишина.
- Почему вы так долго не приходили? Я измучилась ждать,-произнесла Машина,
и опять в ее неживом голосе прозвучал театральный надрыв.
- Мы не могли раньше.
- У вас всегда были тайны от меня: я не знала, куда вы исчезаете и откуда
появляетесь вновь. Вы скрывали от меня многое. Меня пожалел только один
мальчик...
- Мальчик!..
Я прикусил язык. Смутная догадка промелькнула у меня.
Я оглянулся, ища выхода. Голые стены, серый бетон без малейшего зазора.
Страх - безотчетный, непереносимый страх вселенских масштабов - выпотрошил
из меня остатки уверенности.
- Нам пора. Мы скоро вернемся, - пообещал я.
Моему голосу не хватило искренности. Машина усомнилась:
- Скоро?.. Не вздумайте обмануть меня. Я слишком долго ждала. Мне
необходимо общение.
- Придем, - заверил я и наугад шагнул подальше от гипнотизирующего
объектива.
Эва крепко держала меня за руку. И странно, теперь в ее цепких пальцах
стало больше твердости, и это успокаивало меня. А ведь совсем недавно мне
приходилось подбадривать ее.
Долго, нестерпимо долго мы шагали прямо на неприступную стену. Когда до
нее осталось не больше полутора метров, мне почудилось - бетонные глыбы
чуть сдвинулись, образовался крохотный зазор, щелка, в которую можно
просунуть разве что лезвие бритвы. Еще шаг - щель увеличилась. Еще -
створы распахнулись на ширину дорожной колеи.
Мы очутились в той же комнате. Диск светился по-прежнему холодным блеском
металла. Необъяснимое свойство ничего не отражать не давало мне покоя,
невольно тянуло вновь потрогать металл рукою. Но теперь я уже знал, чем
это грозит.
Эва говорила, что и ей хотелось притронуться к диску... Впрочем, это