"Олег Серегин. Дети немилости" - читать интересную книгу автора

сами чаары предпочитают не иметь дела. Их перебьют. Но к вечеру подойдут
остальные; и если каманар с отрядом не успеет вернуться к вечеру, долина
падет.
Чаары не отступят.
Им некуда отступать.
...мелкий блик затрепетал и погас. Острым боковым зрением Юцинеле
приметила его. Мускулы ее напряглись, полая металлическая палка ручницы
заскользила в мигом взмокшей ладони.
Там. В ущелье. Чему там блестеть? Пора стрелять? Или нет? Если она
выстрелит и обвалит проход, то своими руками запрет всех здесь, в долине,
потому что обе большие дороги уже перекрыты. Если она не выстрелит, то чаары
зайдут с тыла. Если она выстрелит, ее обнаружат. Если не выстрелит, может,
получится убежать...
Последняя мысль, пыльной тенью скользнувшая по краю сознания,
подействовала как оплеуха. Неле вздрогнула и стиснула зубы. Хороша же она!
"Ааа!" - кричали далеко внизу, в долине, где бились за башню.
"Ча-а-ри-кам! - выводил кто-то с глоткой как у горного демона, ревом
зачинающего лавины. - Ча-а-ри-ка-ам!.."
"Чаары - самые храбрые в горах", - когда-то давным-давно говорил
Наргияс мальчишкам; Неле сидела в сторонке, как велено, и тоже слушала.
"Храбрее таянцев?" - удивлялся самый юный, и Наргияс отвечал: "Да. Разве
таянец ради смеху прыгнет в пропасть? А чаар прыгнет". Он, конечно, лукавил.
Отучал парней от глупого удальства...
...первый чаар вышел из ущелья.
Крупный, гибкий и тихий, как барс, он переступил по камням, оглядывая
пустой склон, и нырнул в тень скалы. Неле, распластавшаяся на балке у
оконца, еще миг следила за ним глазами, а потом беззвучно, бесслезно
заплакала от горя. Это слишком сильный и страшный чаар, его ни за что не
убить кинжалом. Может, он даже увернется от метательного ножа.
Второй был намного старше, с седой головой. Кажется, левая рука у него
висела - раненая или высохшая. У Неле немного отлегло от сердца.
Стрелять было еще рано.

Юнэ, старшая жена каманара, родила первенца-сына. Счастлив был Арияс -
и втройне счастлив, видя, как растет в его доме отважный воин. Но следом
одну за другой рожала Юнэ дочерей, и муж охладел к ней. Когда, третья по
счету, на свет появилась Юцинеле, он перестал приходить к старшей жене.
Некрасивым было дитя, и каманар решил, что Юнэ, хоть и совсем молодая, уже
изрожалась. Не сыскивалось у него любви для дочерей, безразлично было,
выживут они или умрут.
Однажды таянцы соревновались в искусстве верховой езды. Необъезженная
лошадь взбесилась под неопытным седоком и понеслась, не видя дороги. На пути
у нее стояла четырехлетняя Юцинеле и смотрела, не шевелясь, точно
околдованная.
Ей крикнули, чтобы уходила с пути, но никому и в голову не пришло
выхватывать слишком глупую девочку из-под копыт. Не хочет жить - значит,
такая ее судьба.
Когда взмыленная лошадь оказалась совсем близко, маленькая Неле, не
торопясь, отошла в сторонку - отошла, повернулась и таким же завороженным
взглядом уставилась на удаляющийся круп.