"Олег Серегин. Книга Арджуны" - читать интересную книгу автора

возлюбленного, поднял голову, обернулся - и зашипел потревоженной коброй.
У дверей, держа в руке треклятый колокольчик, стоял жирный скопец с
неподвижным лицом.
Жесткие ресницы скользнули по коже, заставив ее сладко дрогнуть: Кришна
приподнялся, сонно озираясь, и устроился обратно на серебряно-белое плечо,
несколько часов служившее ему изголовьем.
- Сгиньте все... - сонно выдохнул флейтист. - Серебряный...
- За полдень уже, - определил тот, прищурившись на полоску света,
пробивавшуюся сквозь занавеси. - Будить пришли. Не иначе ты сам велел.
- Велел, - простонал Баламут, зарываясь лицом в его волосы. -
Разбудили. Пусть сгинут.
Серебряный, выпростав руку, поднялся с постели, и Кришна, проворчав
что-то, по-кошачьи свернулся на ворохе перекрученных покрывал и изорванных
гирлянд. Мятые лепестки, испуская смертное благоухание, липли к влажной
коже. Несколько жемчужных нитей в его ожерельях порвались; мерцающие перлы
на шелке смешались с лепестками жасмина.
Похмелье, убоявшись, обошло сына Индры стороной, но вчерашнее помнилось
урывками, бессвязной чередой картин, подобных, должно быть, тем, что видят,
накурившись травы пуннага.
...язычки пламени внутри золотых лотосов-чаш мерцают багровым. В
полумраке тускло отсвечивают драгоценности Баламута. Звон и шелест
перепутавшихся ожерелий... В запах сандала, благородный и чувственный,
вплетается едва уловимая нота дурман-травы. Флейтист торопливо говорит
что-то, признаваясь, суля, едва ли не умоляя; нет, это флейта вьет паутину
ручьев, лучей, божественных гирлянд, поит воздух амритой, - слов ты почти не
слышишь... не запоминаешь.
Кришна задевает гирлянду, закрепленную на свесе балдахина, и лотосовое
низанье с шуршанием скользит на изукрашенные плитки...
Дым курильниц реет причудливым хороводом, тени деловито снуют по
стенам, изредка останавливаясь и оглядываясь. Посох у дверей взблескивает
чешуей и сползает на пол, обернувшись королевской коброй; из дальнего угла,
залитого чернильной тенью, выходит оскаленная мангуста в ожерелье из черепов
и направляется вокруг шипящей змеи "мертвецким колом". Обойдя круг, мангуста
оказывается собственным скелетом и рассыпается в прах, а змея начинает
расти, раздуваясь невероятно, заполняет собой пространство, оборачивается
самим Нагараджей Такшакой, венчанным алмазной короной... а там и Великим
Змеем Шеша, Опорой Вселенной. Двое возлежат на отливающей зеленью чешуе,
горячей и шероховатой, под тысячей взглядов удивленного Змея. Вздох: тело
божественного чудовища становится ветвью Древа Ветасы, и на ней вновь -
двое, что кажется немыслимым, но суть так.
Кришна тихо шипит сквозь зубы, пытаясь оттолкнуть тебя: руки твои - как
слоновьи хоботы, пальцы - железные стержни, в угаре ты забыл сдерживаться...
Отчаянный стук чужого сердца отдается дрожью во всем теле.
И перед тем, как отринуть мысли и вознестись в миры, текущие медом и
топленым маслом, ты видишь - с высоты, точно разделив зрение летящей птицы
или Сомы-Месяца: ночь, огненное ожерелье берега, лунное молоко Чандралоки
проливается на гладь океана... Плетеница городских улиц, ограда царских
чертогов, мраморный павильон, двое - и один из двоих, странно знакомый,
упивается дыханием второго, не осмеливаясь прикоснуться.
Мягкие губы накрывают рот, и ты перестаешь думать...