"Олег Серегин. Хирургическое вмешательство ("Доминирующая раса" #3) " - читать интересную книгу автора

- И долго?
- Пока из Женя не вырастет п-полноценный бог.
- А потом?
- А потом он п-пойдет работать по специальности.
- Что, - не уместилось в голове у Ксе, - прямо так? После... всего?
- А как иначе? - Арья ссутулился. - У людей - карма, у богов - тоже...
Матьземле, строго говоря, все равно. Но Россия - страна б-большая и
немирная, линия б-божеств войны у нас в пантеоне старая и мощная, богиня
притерпелась к ней и воспринимает как свою часть. Она чувствует, что из нее
могут выдрать клок. Это... п-помнишь историю с поворотом сибирских рек? Она
тогда взвилась так, что описать невозможно. Сейчас п-приблизительно то же
самое. Но когда Жень повзрослеет и сможет пережить то, что с ним будут
делать, ей станет д-действительно все равно. Останемся только мы, Ксе, а
зачем нам это?
К трем часам ночи Арья отправил его спать: Лья приезжал в шесть. Ученик
долго лежал с открытыми глазами и ловил едва слышный голос: Дед говорил по
телефону. Потом Ксе опустил веки и стал ловить другие летучие сполохи,
дуновения, тени - странную жизнь сознания Матьземли.
И как только шаман снова смог почувствовать богиню, сердце его заныло и
замерло.
Она была далеко. Неизмеримо далеко, неслышимая, почти исчезнувшая из
виду, точно как в тот единственный раз, когда он летел самолетом в Анапу и
зарекся летать впредь. Ужасающая оторванность от жизни, отсутствие воздуха,
абсолютный нуль; чувства беспомощного комка плоти, погибающего под
смертоносным космическим излучением... Конечно, ничего плохого с Ксе тогда
не случилось, он просто по-идиотски поступил, вызвав Землю с высоты в десять
тысяч километров. Дед Арья летал туда-сюда преспокойно, полагая воздушный
транспорт самым удобным и вполне безопасным: ему ничего не стоило попросить
Неботца оберечь в воздухе крохотную жестяную ладейку.
А сейчас ученик Деда лежал в постели на четвертом этаже старого дома,
который богиня считала своей частью; но от него, от шамана Ксе, она была так
же далека, как от трансатлантического лайнера над океаном, как от спутника
связи, как от - язви ее - международной космической станции.
Ксе сжал кулаки. "В стихию! - приказал он себе, восстанавливая в памяти
интонации Деда. - Ксе, в стихию!"
Погружение оказалось мучительным - точно в самый первый, полузабытый
раз.
...Земля покоилась: дремлющая, утемненная осенью. В ней засыпали
деревья и насекомые, схватывалась льдом почва, замедлялось течение жизненных
соков. Ксе долго переводил дух, успокаиваясь вместе с ней. Только
окончательно отогнав панику и заполнившись равнодушием, он позволил прийти
вопросам.
Все же он был умелым шаманом.
"Что со мной?" - подумал Ксе.
И ощутил вихрь.
Довольно нелепо было называть его "остаточным"; когда-то шаман ошибся,
но ошибки не повторил. Вихрь ничуть не беспокоил Матьземлю, являясь ее
нормальной частью, изначально чужой, а теперь столь же привычной, как
мегаполисы обеих столиц или шахты угольных бассейнов. Сам вихрь тоже
успокоился, уравновесился, возрос... и Ксе затягивало в него.