"Михаил Серегин. Танцы на "точке" (Сборник)" - читать интересную книгу автора

Майор умолк, уткнулся в бумаги, стал писать протокол, потом заставил
всех по очереди читать его и подписываться. Затем вытащил из ящика стола
какие-то бланки, раздал их всей компании, велел заполнить и расписаться.
Бланки эти оказались подпиской о невыезде. - Так, координаты ваши у меня
есть, - сказал майор на прощанье. - И чтобы я за вами по городу не бегал,
вас не разыскивал! По первому же звонку чтобы были здесь, как штык,
понятно? - Он говорил это уже в спины уходящих из кабинета.
Оказавшись на улице, все трое заржали, загоготали, стали хлопать себя
по ляжкам, потом каждый захотел облапать Юльку, выражая таким образом свой
восторг.
- Ну, ты, Юля, даешь! - воскликнул Петрович. - Ловко ты ментов отшила!
Ты ведь Юля, да? Тебя ведь Юля зовут?
Не говоря ни слова, Юлька локтем двинула под дых Петровичу, так что тот
охнул, мотнула головой, постаравшись угодить аккурат Сашке в подбородок, и
тот невольно отпрянул. Высвободившись из объятий бандитов, Юлька с
независимым видом пошла прочь от них вдоль по улице, мимо глазеющих на
происходящее случайных прохожих.
- Эй, подожди, подожди! - крикнул ей вслед Леха. Он бросился за ней,
догнал, взял за руку. - Ты чего? Ты что, обиделась? Брось, поехали с нами,
отметим дело. Мы тебе еще тыщу должны! - И он потянул ее за локоть за собой.
Резким движением Юлька вырвала руку и направилась к Петровичу.
- Слушай, ты, дятел лысый! - сказала она негромко, но отчетливо. -
Сейчас же отправляйся на свой склад и наведи там порядок! У тебя там
фальшивые номера лежат, которые у ментов засветились, и целый оружейный
тайник. Избавься от всего этого, ты понял? И благодари бога, что до сих пор
к тебе менты с обыском не нагрянули, а то получили бы вы все трое
пожизненно, и я, как дура, вместе с вами! А теперь забудьте про меня! Как
будто и не знали! Как будто меня и на свете не было! Не хочу я иметь с вами,
придурками, ничего общего, понятно? У-у, козел вонючий!
С этими словами она развернулась и пошла прочь от стоящей троицы. На
этот раз никто не пытался удерживать ее.
Некоторое время Юлька бесцельно брела по улице, потом, почувствовав
усталость и желание присесть, огляделась. Обнаружила, что находится у
троллейбусной остановки, и прозрачная беседка в двух шагах от нее манит
зайти внутрь и усесться на холодную деревянную лавку. Юлька так и сделала.
Мимо нее шли один за другим троллейбусы, люди входили и выходили из них, а
Юлька сидела, безучастно глядя на происходящее вокруг, и думала.
Положение, в котором она очутилось, завидным не назовешь. Конечно, в
кармане у нее лежала тысяча рублей, в сравнении с обычным гонораром за ночь
это очень даже неплохо. Но тысяча рублей не оправдывала ни подписку о
невыезде, что ей пришлось дать, ни подозрения в соучастии в разбойном
нападении и убийстве, и, обдумывая происшедшее, Юлька вдруг с ужасом поняла,
что только счастливый случай спас ее от того, чтобы она оказалась в СИЗО
вместе с бандой Петровича. Ее счастье, что этот тяжелораненый милиционер так
плохо рассмотрел ее во время погони и был настолько честен, что, не будучи
уверенным, не хотел утверждать ничего определенного, зная, какое значение
для следствия имеет одно только его "да" или "нет".
Юлька, в сущности, была не виновата в случившемся, по совести ее нельзя
было осудить как убийцу или пособницу убийц. Ее посадили в машину, не
сообщив, что собираются делать, и не спросив, согласна ли она во всем этом