"Михаил Серегин. Божий одуванчик" - читать интересную книгу автора

Свиридовых, где все они и ночевали, а потом, расхрабрившись, Илья предложил
"выйти в люди" и продолжать банкет в каком-нибудь приличном кафе
околоресторанного типа.
Нет надобности говорить, что предложение его было принято на "ура".
И вот теперь, уже под вечер, они сидели в кафе в нескольких минутах
ходьбы от свиридовского дома, вдохновенно пили водку с ананасовым соком, а
Фокин демонстративно пил кальвадос и держал следующую речь:
- Прочитал я н-недавно объявление в газете: м-молодая красивая зенщи..,
женчина двадцати двух лет, бля., бля.., бля...андинка 90 - 60 - 90, без
вредных привычек, сексуальная, темпераментная.., жильем и материально
обеспечена.., продаст вам мотор от катера "Амур".
Илья захохотал.
- Да тебе, Афоня, больше подойдет: "Алкоголик без вредных привычек ищет
обеспеченную жильем женщину, гонящую самогон..."
- Да...
Совершенно уже пьяный Осокин поднял голову от тарелки с недоеденной
курицей, сиротливо раскидавшей полуобглоданные ноги, басовито икнул и
пробормотал.
- Познакомлюсь с милой девушкой для семяизвержения.., тьфу ты, для
этого.., выремяпре-про-вож-де-ния...
- А где Владимир? - вдруг проговорил Фокин. - Он же сегодня пошел к
вашему Ледовскому.., может, устроил ему маленький Апокал... кал.., ипсис?
Афанасий мутно взглянул поверх всклокоченной Илюхиной головы и сказал:
- Все.., пора. Мне завтра груз сопровождать.
А там.., трясет. Нельзя.., больше.
- И меньше тоже, - сказал Илья.
Олег же загадочно молчал, уткнувшись носом в остатки курицы.
- Пойдем, - решительно поднялся Фокин. - Илюха, давай этого майна.., то
есть вира... транс-цен-ден-таль... ы-ы-ы...
И, отчаявшись выговорить умное слово, так некстати вклинившееся в его
содержательный монолог, Афанасий ткнул пальцем в Осокина.
- Я сам, - с трудом сказал тот. - С-сам.
Илья стал кантовать своего трагически заблудшего друга, а Фокин
топтался рядом и бессмысленно бормотал под нос:
- В городе Рязани.., пироги с глазами.., их ядять, а они глядять...
Общими усилиями загулявшая троица извлеклась из кафе, но дальше все
пошло сложнее.
Оказалось, что их телеса не желают сохранять строгий перпендикуляр с
земной поверхностью: в глазах рябило, хороводило и кружилось, весело
расползались радужные круги, плитки проспекта хулигански выскальзывали
из-под ног, а стены домов угрожающе пульсировали, явно нацеливаясь
обрушиться прямо на голову многострадальным выпивохам.
Ко всему прочему, Свиридов-младший начал всячески попустительствовать
на ниве поругания общественного порядка. Он приставал к прохожим, порывался
разбить парочку витрин, уверял какую-то напуганную седенькую старушку в том,
что он знавал Клару Цеткин, Шарля де Голля и лично мумию Мао Цзэдуна, а
потом встал на четвереньки, сделал странное скачущее движение и заорал:
- Конница Буденного, ежкин крендель... урррра!!
На этом его и задержали стражи порядка.
Бесспорно, будь здесь Фокин, он воспротивился бы такому обороту событий