"Светлана Середа. Эртан " - читать интересную книгу автора

Он появился в трактире около часа назад. Собственно, он не был похож
на менестреля: запыленный дорожный плащ, разительно отличающихся от изящных
одеяний столичных любимцев публики, усталое лицо - симпатичное, как и у
всех полуэльфов, но не более того, вместо лютни или гитары - обычный
дорожный мешок за спиной. Амулета Возврата на нем не было. Впрочем, его и
без Амулета нельзя было принять за Игрока: он не был чистокровным
человеком.
Парень сел у стойки, что-то негромко сказал трактирщику. Через пару
минут Динго, сын хозяина, принес потрепанную лютню. Полуэльф кивнул и
принялся ее сосредоточенно настраивать, полностью отключившись от внешнего
мира. Я тут же потеряла к нему интерес. Не люблю менестрелей. Особенно
полуэльфов.
Мой взгляд лениво скользил по публике в трактире. В основном местные,
созданные программой персонажи, только двое собратьев-Игроков. Один из них,
заметив меня, приветливо махнул рукой. Он, как и я, был завсегдатаем этого
трактира. В реале его звали, кажется, Володя.
Наконец, менестрель удовлетворился качеством настройки и начал
негромко наигрывать мелодию. Первые же аккорды заставили меня примерзнуть к
табурету. Я никогда не понимала эльфийскую музыку, слишком чуждую для меня.
Но то, что выходило из-под пальцев этого странного парня в черном дорожном
костюме, каким-то непостижимым образом звучало в унисон моим мыслям -
мыслям, о которых никто не знал и которые даже для меня самой были не до
конца понятны. Когда в песню вплелся голос, впечатление только усилилось,
хотя я ни слова не понимала по-эльфийски.
...Мысли были невеселые. Мне почти двадцать шесть лет, у меня есть
бойфренд, который меня любит, работа, на которой меня ценят, масса
приятелей и внутренний голос по прозвищу Умник - ехидный и временами не в
меру циничный, но в целом вполне здравомыслящий. Я не курю, пью вино или
пиво по выходным (раз в год позволяю себе напиться от души), иногда хожу в
спортзал и регулярно подаю нищим в метро. И я живу неправильно. Это
ощущение неправильности появилось прошлым летом - смутное, неоформленное,
оно год бродило в подсознании, как молодое вино. И вот только сейчас, под
воздействием этой нереальной песни в нереальном мире, ощущение приняло
четкие очертания решения. Поменять - все. Расстаться с Андреем, уволиться с
работы, бежать из этого города, этой страны, этого мира... На что поменять?
Куда идти? Как жить дальше? Загадочная мелодия не давала ответов на эти
вопросы.
Я подняла голову и отважилась посмотреть на менестреля - впервые с
того момента, как он начал играть. Он смотрел на меня. Нет, он играл для
меня, словно никого другого в целом мире не существовало. Глаза у него были
эльфийские - пронзительно-синие, как вечернее небо в августе, и мне
немедленно захотелось раствориться в этом небе. Пусть катятся ко всем
чертям и Андрей, и работа, и весь мир - зачем вообще жить, если можно
утонуть в этих глазах?
"Слушай, если уж ты на нарисованных героев бросаешься, я начинаю
верить, что все серьезно, - обеспокоился Умник. - Может, тебе к
сексопатологу сходить?"
Наваждение отступило.
"Лучше сразу к патологоанатому, - привычно огрызнулась я. - При чем
здесь вообще секс? Можно подумать, мне спать не с кем. Было бы желание..."