"Дмитрий Серебряков. Фабрика звезд по-русски" - читать интересную книгу автора

машины среди других, служебных, файлов. Назвал папку так, чтобы никто и не
подумал, что в ней хранится информация, да еще защитился паролем от
любопытствующих, если вдруг таковые появятся.
И сейчас делал записи. Позже все записи он скопирует на дискету и
перетащит их на винчестер своего домашнего компьютера. А записи из домашнего
компьютера скопирует на свой рабочий. Никогда не помешает иметь лишнюю копию
своих рабочих материалов. Мало ли что...

* * *

Хорошие они ребята - эти старушки. С раннего утра сидят себе на
лавочке. Общаются. И рады поговорить с любым, лишь бы поговорить. И на любую
тему.
На лавочке перед подъездом дома, в котором жил якобы владимирский
бизнесмен Олег, а на самом деле коммерсант из Москвы Владимир Борисович
Глебов, сидели как раз такие старушки. Не сильно доброжелательные, но
словоохотливые. Да и ладно. Совину детей с ними не крестить.
Стандартный ход, известный, наверное, с тех самых пор, как человек
научился говорить: Дмитрий назвался приятелем Глебова, забывшим номер
квартиры, долго охал по поводу постигшего друга юности несчастья и выяснил,
что тот сейчас в больнице (это через полгода-то после аварии!), а жена дома.
Такой же способ, поднявшись в искомую квартиру, использовал и с женой
Глебова. Судя по красивому, но жесткому лицу женщины, судьба супруга ее не
очень интересовала. Разговаривала она нехорошо, торопилась скорее закончить,
однако адрес больницы дала и попрощалась.
Совин поехал в больницу...

* * *

Да, это не была больница для богатых. Скорее наоборот. И палата не
радовала чистотой и порядком. Хотя в ней лежал только один человек.
Совин поздоровался, не услышав ответа, сел на стоящий рядом с кроватью
стул и начал выкладывать на тумбочку принесенные с собой фрукты. Судя по
всему, посетители больного не баловали. Совин уже знал от медсестры, что
лежащий здесь человек обречен на жалкое существование инвалида - у Глебова
был серьезно поврежден позвоночник. Ходить Владимиру Глебову более не
суждено. Хорошо - руки действовали да головой можно было ворочать.
Оба молчали. Больной - красивый черноволосый мужчина - рассматривал
посетителя. А посетитель не знал, как начать.
- Вас Ленка прислала? Или Толстый? - вдруг спросил Глебов.
- Кто?
- Понятно. Значит, не они. Зачем я им такой сейчас нужен?
- Лена - это Мосина, певица? - поинтересовался Совин. - А Толстый кто?
- Ну вы точно не от них. Иначе бы и вопросов таких не задавали. Чему
обязан? - Глебову не хватило только вздернутого подбородка для столь
аристократического вопроса.
- Откровенно говоря, ни Лена Мосина, ни ее Толстый меня не
интересуют, - ответил Совин, изрядно при этом соврав: они как раз его очень
интересовали.
И Совин не зря еще раз повторил имена. И возражений на них опять не