"Ирина Сербжинская. Вечный Странник " - читать интересную книгу автора

Они свернули в зал западноевропейского искусства. Смотрительница зала,
седая старушка, мельком глянула на посетителей и снова углубилась в чтение
толстой газеты-еженедельника. Сати незаметно толкнула Никиту, указывая
глазами на еженедельник. Тот сдавленно фыркнул: старушка с увлечением читала
эротический гороскоп.
Меж двух окон на самом почетном месте висела картина, как утверждали
горожане, "кисти самого Рубенса". Экспертиза, проведенная в позапрошлом
году, доказала всю несостоятельность подобных заявлений, но досадный факт
никого не смутил. Теперь, показывая гостям города полотно псевдофламандца,
искусствоведы заявляли с небрежной гордостью, что картина принадлежит кисти
"школы Рубенса". Этого хватало, чтобы произвести впечатление на доверчивых
посетителей и поставить на место жителей приморского города, претендующего
на звание "столицы края": именно мстительные приморцы потребовали в свое
время экспертизы на подлинность.
После пустынного зала с лже-Рубенсом Сати свернула в галерею скульптуры
и кивнула Никите, чтобы тот не отставал. В длинной галерее были открыты
окна, и ласковый ветерок летал среди мраморных изваяний, играя с шелковыми
кремовыми шторами, то надувая их парусами, то комкая, то почти полностью
закрывая шелком стоявшую возле окна любимую скульптуру Сати "Девочка под
вуалью".
В конце галереи виднелась незаметная белая дверь - вход в служебное
помещение. Большая светлая комната с высокими потолками, огромным окном и
застекленной дверью, ведущей на балкон, была когда-то личным кабинетом
генерал-губернатора, а теперь губернаторский кабинет занимали искусствоведы.
Они были людьми радушными и веселыми и гостей принимать любили. Как ни
отнекивались Сати и Никита, поясняя, что только что перекусили в "Тропиках",
переубедить хозяев не удалось. Весело зашумел сияющий электрический самовар,
загудела микроволновка, разогревая булочки с сыром, кто-то сунул в руки Сати
кружку с неприличной надписью на английском языке. Научный сотрудник Костя,
высокий и светловолосый, похожий на киношного эльфа, принялся готовить
бутерброды: открывал банку паштета и тихо ругался из-за тупого консервного
ножа.
Сати только вздохнула. Блиц-роман с красавцем-искусствоведом совершенно
не удался. Костя был помешан на холодном оружии и мог разговаривать только о
нем. Особенно возненавидела Сати мечи и стилеты: о них Костя был способен
рассуждать часами. Кто такое мог вынести?
Она приняла бутерброд из рук экс-бойфренда.
- Как дела?
- Делаем выставку "Русский меч", - с готовностью откликнулся экс,
усаживаясь на подлокотник кресла. - Вот послушай, тебе будет интересно!
Конечно, будут представлены не только мечи, но и другое оружие: боевые
топоры, палицы, рогатины, доспехи. Цех реставраторов готовит к показу
несколько кольчуг. Помнишь, я тебе говорил, что на одну такую железную
рубаху уходило около шестисот метров проволоки!
- Прекрасно помню, - тяжело вздохнула Сати. - Мы как раз в кино сидели,
а ты мне это и рассказывал. Зрители с соседнего ряда все два часа предлагали
тебе заткнуться. Но про кольчугу - это потрясающе. Дас ист фантастиш!
Шестьсот метров колючей проволоки, ага.
- Но, главное, конечно, мечи! - продолжал Костя, не слушая ее. - Меч -
основное оружие русского воина-дружинника, символ княжеской власти, эмблема