"Иван Сербин. Чертова дюжина" - читать интересную книгу автора

- Нет, не ставь. Это мои чемоданы! И квартира эта такая же моя, как и
его! - повысила голос Светлана и ненавидяще посмотрела на мужа: - Кто ты
такой, чтобы приказывать?
- Я пока еще твой муж, - твердо ответил Котов.
- Вот именно. Пока. Завтра я подаю на развод! - зло выдохнула она. -
Нет, сегодня. Сегодня же! Пожила с солдафоном, хватит! - Светлана возмущенно
отняла руку. - И оставь эти гестаповские замашки для своих подопечных!
- Извини. Я не хотел делать тебе больно.
- Да ты всю жизнь только и делаешь мне больно! - вдруг выкрикнула
Светлана. - Всю жизнь!
Котов снова посмотрел на кавалера.
- Тебе, по-моему, русским языком сказано было: поставь чемоданы и
выметайся.
- Нет, - взвизгнула Светлана. - Мы уйдем вместе.
- Я что, с пустым местом разговариваю? - рявкнул Котов. - Поставь
чемоданы и убирайся!
- А то что? - вдруг очень спокойно поинтересовалась Светлана. -
Вызовешь "воронок" и увезешь нас на Лубянку?
- Не говори глупости, - поморщился Котов. - Я просто хочу, чтобы ты
успокоилась и мы поговорили без эмоций!
- Хватит, наговорились, - Светлана быстро прошла к двери, открыла
замок. - Пошли.
- Извините, - промямлил кавалер, протискиваясь в дверь.
Котов улыбнулся. Зубы его были стиснуты, и улыбка выглядела, как
злобный оскал.
- А-а-а-ах, - выдохнул он гортанно.
Дверь закрылась, щелкнул язычок замка. Не меньше минуты Котов стоял
совершенно неподвижно. Затем он начал двигаться с сосредоточенной
активностью. Стянул мокрый плащ, повесил на "плечики". Разулся, плотно набив
туфли старыми газетами. В гостиной снял костюм и аккуратно убрал в шкаф.
Накинул махровый халат. Затем открыл бар, достал бутылку водки и, свинтив
пробку, сделал мощный глоток прямо из горлышка.
- Ладно, - сказал Котов громко, обращаясь к ушедшим собеседникам. -
Посмотрим. Посмотрим.
Вернув бутылку на место, он прошел в спальню и, завалившись на кровать,
прикрыл глаза рукой.


21 августа, четверг

Ветер разгуливал по городу, словно припозднившийся пьянчужка в обнимку
со своей единственной подругой - ночью. Дома, как задремавшие часовые,
безразлично пропускали его, а он бесшабашно и дурашливо насвистывал мелодии
лета на флейтах водосточных труб. Изнывающие в романтическом томлении фонари
мечтательно выгнули по-жирафьи длинные шеи и задумались о чем-то своем. По
умытым куцым коротким дождиком улицам нет-нет да и проезжали редкие машины,
но не вальяжно, не по-барски, как днем, а торопливо, припадая к асфальту
стальными телами. Ночь. Лето. Серые нити грядущего дня уже начали опутывать
лиловый купол на востоке за крышами, однако это еще было не утро, только
слабый намек на него.