"Андрей Серба. Выиграть время " - читать интересную книгу автора

ответ придется держать, откуда она у меня? Ведь Мамай не мне ее вручал, а
гонцу, который ныне порубанный в степи валяется. Большая кровь на этой
грамоте.
- Что хочешь, то и говори, - спокойно ответил Дорош. - Какое мне дело
до твоих слов? Я отбил грамоту у татарского гонца, точно так ты можешь
отбить ее у меня. Кто проверит? Не я же явлюсь к князю Ягайле уличать тебя
во лжи?
Векша, решившись, рубанул рукой воздух.
- Уговорил, атаман. Давай грамоту.
Дорош рассмеялся.
- Не рановато, боярин? Когда будут конь и шелом, тогда получишь и
грамоту. У нас с тобой дело без обмана, по-честному, баш на баш. Как и
подобает быть промеж старых друзей.
- Пусть будет по-твоему, атаман. Позволь лишь взглянуть на грамоту.
Удостовериться, что не обманываешь меня.
- Э нет, боярин, - лукаво усмехнулся Дорош. - Лучше сделаем так,
назначай место и время, где завтра встретимся, там и получишь ханское
послание, а с собой вели прихватить белого аргамака, коего я вчера под твоим
Николаем видел. И привози аланский шелом с бармицей, что в углу стоит. А
заодно прихвати и вон ту саблю. - Взгляд Дороша уперся в большой персидский
ковер, висевший на стене позади Векши, на котором были развешаны сабли и
мечи, шестоперы и булавы, боевые топоры и кинжалы.
- Какую еще саблю? - спросил Векша, поворачиваясь к ковру и стараясь
проследить за взглядом Дороша.
- Ту, косожскую, что с чернью по ножнам. Люблю тонкую работу, особливо
по серебру, - простодушно признался Дорош. - Да и клинок должен быть
неплохой. Я их встречал и знаю: надежен, легок, остер. Как раз для моей
руки.
- Послушай, атаман, но договор был только о коне и шеломе, -
запротестовал Векша. - Ты мне ханскую грамоту, я тебе - белого аргамака и
аланский шелом с бармицей.
- И саблю в серебряных ножнах с чернью, - упрямо повторил Дорош. -
Станешь торговаться, уйду и сыщу другого покупателя, а заодно скажу ему что
вначале предлагал грамоту тебе, а ты пожалел за нее саблю дать. Пускай
великий князь Ягайло знает, как ты о благе Литвы печешься и что его милость
и расположение к себе дешевле какой-то сабли ценишь. Ну как, боярин, даешь
саблю в придачу? - прищурился Дорош.
- Ладно, бери и саблю, - заметно потускневшим голосом ответил Векша. -
Для тебя мне ничего не жалко.
- Тогда добро, боярин, - расцвел Дорош. - Говори, где и когда завтра
встречаемся?
- У Старого дуба на поляне, - предложил Векша. - Надеюсь, то место еще
не забыл?
- Помню, боярин. В полдень с двумя хлопцами буду тебя там ждать. До
встречи.
Развернувшись, Дорош неторопливо направился к выходу из светлицы.
Ударом сапога распахнул дверь, прошел между двумя парами боярских
челядников, неподвижно стоявших по ее сторонам. Едва замер шум его шагов,
ковер с оружием, висевший позади Векши, зашевелился. Из маленькой ниши в
стене, которую он скрывал, в комнату шагнул старший сын боярина, Николай.