"Константин Серафимов. Армения - записки спасателя" - читать интересную книгу автора

брат, спелеолог! Сразу же находим общих знакомых.
Хабаровчане сообщают страшную весть: ночью взрывали развалины на
радиотехническом заводе, и на лагерь москвичей и киевлян упал дом. Живые и
раненые эвакуированы, мертвые под завалом. Это что, тоже стихия?
И еще одна весть - загорелись палатки в грузинском лагере: один
спасатель погиб, другой в госпитале.
Ленинаканский аэропорт. Здание почти не пострадало. Сидим на рюкзаках.
Рядом парень из украинского колхоза. Какой хохол без сала? Но сала у парня
нет, и он щедро оделяет нас хлебом с колбасой, сыром и маслом. Наши
продовольственные запасы теперь ничтожны - все отдали Бомбину.
Изобилие кончилось.
Жуем и перекидываемся шуточками:
- Вот жизнь! - говорит Хардиков. - Две недели без женщин. Утром в пупок
упрется, посмотришь и рукой махнешь - не до тебя, брат!
Олег Гвоздев достает напоследок фотоаппарат:
- Так, приготовились...
- Слушай, Олег, - усмехается Бессергенев. - Вот ты все щелкаешь, а
когда научишься воспроизводить отснятое?
- Мне прямо стыдно, - невозмутимо парирует Гвоздь. - Мне прямо стыдно
слышать такое от передового человека поселка Белоусовка! - прячет
фотоаппарат, отламывает кусок хлеба.
- И мне отрежь, - Юра косит на Олега глазом.
- Пожалуйста, Юрий Митрич, - говорит Гвоздь. - И не забудьте перед
употреблением разжевать...
Парня зовут Федор, и он рассказывает нам о том, как с неимоверным
трудом, в одиночку, пытался уехать сюда, спасать.
- Заманали меня в райкоме - кто платить за тебя будет? - говорят!
- Знакомая история, Федя...
- Плюнул на них, махнул за свои. А в аэропорту в кассе мне говорят: тут
люди на похороны едут, а ты куда рвешься? Спасать, говорю. Как на дурака
посмотрели.
А Хабаровчане встречали того шизо-спасателя, что норовил к нам
присоединиться несколько дней назад. Вычисляем его по приметам.
- Вот падла! - говорят мужики. - Мы его засекли, когда он парфюмерию из
развалин магазина тырил. Ну, поддали ему немного, да отпустили. Зря,
наверно.
А нас все задерживают "по погоде". Ленинакан не хочет нас так просто
отпускать. Сидим в холодном аэропорту, где-то взрывают развалины, и тогда
сотрясается все здание. На потолке трещины. Не хватало еще здесь засыпаться!
Грустно.
23.00. Сидим напрочь. "По погоде". Обычная ненавистная аэрофлотовская
ложь. Почему нельзя сказать правду даже в таких мелочах, как вылет самолета?
Чем сидеть вот так, мы могли бы сегодня неслабо поработать
Мужики на примусах варганят вечерний чай. Похоже, мы так и заночуем в
Ленинакане. Ержан купил у Хабаровчан за 100 рублей шатровую палатку и теперь
мается - не переборщил ли с долгами. Чай назрел и кончился.
Курим, курим, курим... А что еще делать? Д


26 декабря.