"Генрик Сенкевич. Семья Поланецких (Роман) " - читать интересную книгу автора

Поланецкий стоял, несколько сконфуженный и одуревший от неожиданного
приема и запаха фиксатуара, пудры и разных духов, которыми благоухало
лицо, усы и жилет Плавицкого.
- А вы как поживаете, дядюшка? - спросил он наконец, полагая, что это
обращение времен его детства больше всего соответствует торжественности
момента.
- Как я поживаю? - переспросил Плавицкий. - Да недолго уж осталось
мне поживать на этом свете! Недолго! Потому и рад я тебе... По-отечески
рад... что вижу тебя в своем доме. И если благословение человека, стоящего
на краю могилы, благословение старшего в семье что-нибудь значит в твоих
глазах, я тебя благословляю.
И, прижав снова к груди голову Поланецкого, он поцеловал его и
перекрестил. Молодой человек растерялся еще больше, и на лице его
выразилась досада. Мать его была родственницей и подругой первой жены
Плавицкого. Но с ним, насколько он помнил, ее не связывали сколько-нибудь
близкие отношения, и сердечность приема, к которой волей-неволей
приходилось подлаживаться, только его оттолкнула. Никогда не питавший к
Плавицкому родственных чувств, Поланецкий подумал про себя: "Эта обезьяна
хочет вместо денег отделаться от меня благословением", - и его взяла
злость; впрочем, так легче было перейти к делу.
- Садись, мой мальчик, и будь как дома, - продолжал между тем
Плавицкий.
Поланецкий сел.
- Дорогой дядя, - сказал он, - мне очень приятно видеть вас, и я,
конечно, вас бы навестил и помимо всякой практической цели, но, как вы
знаете, моя мать...
Плавицкий неожиданно положил ему руку на колено.
- А кофе ты пил?
- Пил, - отвечал сбитый с толку Поланецкий.
- А то ведь Марыня имеет обыкновение ни свет ни заря в костел
уезжать. И ты прости, что я свою комнату тебе не уступил, но я стар... и
привык к своей стариковской норе...
И плавным движением руки он обвел комнату.
Поланецкий невольно последовал взглядом за его жестом. Когда-то он за
счастье почитал попасть в эту комнату, где развешано было оружие пана
Плавицкого. С тех давних пор переменились здесь только обои, теперь
розовые с бесчисленными квадратами, в каждом из которых удила рыбу юная
пастушка, одетая в манере Ватто. У окна возвышался белый умывальник с
зеркалом в серебряной раме, весь уставленный баночками, коробочками,
флаконами, щетками, гребенками, пилочками для ногтей и другими туалетными
принадлежностями. Рядом в углу, на подставке - трубки с янтарными
мундштуками; над диваном - кабанья голова, под ней - две двустволки,
ягдташ, охотничий рог и прочее охотничье снаряжение. В глубине комнаты
виднелись стол с разложенными на нем бумагами и дубовые полки с книгами;
всюду множество вещей, вероятно, нужных и красивых, но доказывавших прежде
всего, что все в доме, как вокруг оси, обращается вокруг хозяина этой
комнаты, который и сам не забывает позаботиться о себе. Словом, это была
комната отнюдь не распростившегося с былыми замашками, пекущегося о мелких
прихотях старого холостяка и эгоиста. И не требовалось особой
проницательности, чтобы понять: старик ни за что, никому своей комнаты бы