"Роман Сенчин. Конец сезона (повесть) " - читать интересную книгу автора

- Да как... Как сказать, - вздохнул Андрюха. - В Щуке целыми днями
пыркаюсь, халтурю потихоньку. Надо ведь веранду достраивать, второй этаж...
Василию вот, - он посмотрел на бородатого, - со спектаклями помогаю.
Тот пробасил:
- Андрюша от Бога художник. Так улавливает!.. - И, не подобрав нужного
слова, потряс кулаком. - Ух-х!
- Нерв, - сказал Володька.
- А?
- Нерв Андрюха улавливает.
Бородатый пошевелил бородой:
- Ну, и так можно сказать... Бесценный он человек!
- Нужно будет съездить в ваш театр, - сказала Наталья.
- Милости просим. Только у нас не каждый день - строго по воскресеньям.
И сложные постановки.

10

Ели, выпивали, разговаривали. В основном вспоминали прошлое - давнишние
премьеры, куда-то исчезнувших подававших надежды ребят, обсуждали своих
знакомых, ставших звездами. Жалели, что не все из компании сегодня здесь, и,
пожалев, тоже обсуждали - как теперь живут они, где работают, какие у них
проблемы... Володька в который раз говорил об актере Сергее Безрукове:
- Он талантище без вопросов, конечно! Без обсуждений. Такая
энергетика - прямо чувствуешь! Сейчас Пушкина играет... Но - не знаю. Что-то
не верю, что получится. Как-то... не хватает чего-то...
Не знаю...
От водки с пивом он опьянел больше других, его переполняло нехорошее,
агрессивное возбуждение. Наталья подкладывала ему на тарелку закуску:
- Ешь, пожалуйста, ешь. - И жаловалась жене Сергеева: - Совсем не ест.
Кусок не впихнешь...
- Я сюда не есть приехал, а общаться... Слушайте! Э-эй, господа! -
Володька постучал вилкой по бутылке. - Слушайте, а давайте споем?
Русское. Помните, как мы пели классно. Давайте?
- Потише, Володь! - в ответ зашептала жена Сергеева. - Дашка засыпает.
Володька расстроенно вздохнул. А бородатый усмехнулся:
- Утомилась девочка от папиного урока.
Сергеев сделал вид, что не услышал.
- Кстати, ребята! - забыв о шепоте, сама воскликнула жена. - Со мной
сегодня такой позор случился! Представляете, забыла вторую строчку
"Изгиб гитары желтой". Всю жизнь пела, а тут - как стер кто-то...
Чуть не разрыдалась...
- Изгиб гитары желтой, - забубнил Володька, - ты обнимаешь нежно...
Чего грустишь, бродяга? А ну-ка улыбнись. Качнется купол неба... Ну да:
чего грустишь, бродяга...
- Да нет, другое там. Какой бродяга?..
- Слушай, - громче и настойчивее заговорил Володька, - я тоже эту песню
с детства пою. Вторая строчка: "Чего грустишь, бродяга? А ну-ка улыбнись". И
потом: "Качнется купол неба - большой и звездно-снежный. Как здорово, что
все мы здесь сегодня собрались".
- Дальше - да. А "бродяга"... Другие слова там. Ребята, кто-то помнит