"Ю.Семенов. Гибель Столыпина (Повесть) [И]" - читать интересную книгу автораТаких не было еще... Впрочем, кое-что любопытное было: сам Петр Иванович
Рачковский помог эсерам в устранении Плеве... Кто-то из охраны подтолкнул эсеров на устранение великого князя Сергея Александровича - тот забрал слишком большую силу в первопрестольной, вошел в зенит, слепило... Но премьера у нас еще не убирали, Коля... А если мы сможем убрать диктатора, замахнувшегося на державные права государя, тогда нас будет ждать такая жизнь, которая и не снилась тебе... Так что срочно подыщи человека, который устранит Столыпина... Продумай, кто это может сделать, где и как... Продумай также завершающий акт: тот человек должен сделать свое, а я - мое. Я обязан самолично этого человека пристрелить или же зарезать - обязательно на глазах государя. Кулябко даже весла бросил, изумился. - Ты греби, Коля, греби, - попросил Спиридович. - Ты - свой, я говорю с тобою без игры, все карты на столе крапленых нет, спаси бог, что не так - оба проиграем. А я этого не хочу. Ты, полагаю, тоже. - Но это же... Это... - Что "это"? - поморщился Спиридович. - После дела Асланова ты живешь под секирой, Коля. Я вывел тебя из-под удара, да надолго ли? Если Столыпин и дальше останется у власти, я ничего не смогу сделать для тебя, неужто не понятно? Это было понятно. Став начальником охранки, Кулябко провел красивую провокацию, организовал в Киеве по меньшей мере пятьдесят подпольных групп из говорунов, подсунул им литературу и браунинги, потом прихлопнул всех, был награжден, получил внеочередное звание, однако, поскольку своих людей не хватало, подключил к делу криминальную полицию во главе с ротмистром голова), ввел в операцию против интеллигентов не только своих агентов, но и завербованный им уголовный элемент. В городе начались грабежи; урки шантажировали доцентов, врачей и купцов - родителей созданных Кулябко "революционеров", трясли их, как хотели, брали в лапу, обещая прекратить дело; постепенно город оказался в руках трех самых крупных киевских м а л и н. При этом уголовники несли мзду своему благодетелю Асланову, коррупция процветала, можно было в с е - в империи, где ничего нельзя. Столыпин отправил в Киев ревизию; Асланова разжаловали, отдали под суд и закатали в арестантские роты. Был освобожден из-под стражи на пятый день, после того как сенатские ревизоры вернулись в северную столицу. Поскольку о предстоящем аресте своего пинкертона Кулябко узнал от Спиридовича загодя, он предупредил ротмистра, и тот перевел деньги со своих счетов на имя двоюродного брата и племянника, которые забрали купюры в саквояжи и увезли их в Баку. Как судьи - под нажимом сенатской комиссии - ни бились, дабы вырвать у Асланова правдивые показания на главного шефа Кулябко, ротмистр молчал наглухо, вел себя по-рыцарски, никого не з а л о ж и л. Однако время от времени письма из Киева накатывали в Петербург с жалобами на то, что дело п р и к р ы л и, истинный виновник не наказан, - благо бы какие либералы писали, а то ведь все больше "архангелы" старались, склочный народ, никакой культуры, темь темью! Кулябко узнавал об этих письмах загодя (своя рука владыка, перлюстрация корреспонденции была поставлена в охранке отменно), успевал предупреждать своего родственника, тот г а с и л через Дедюлина и Сухомлинова. Тем не менее жил |
|
|