"Юлиан Семенов. Исход" - читать интересную книгу автора ЖЕЛТАЯ, СОЛНЕЧНАЯ МОНГОЛЬСКАЯ СТЕПЬ. На многие километры растянулась
армия Унгерна: пешие, конница, автомобили, артиллерия, обозы. Головной отряд состоял из шести всадников. Это барон Унгерн, его заместитель - бурят Ванданов и личная охрана. - Где монастырь? - спросил барон одного из охранников. Охранник оглядел небо и, прищурившись, кивнул головой на восток: - Там. Унгерн пустил коня. Свита следом. Монастырь старика настоятеля Дамба Доржи - маленький: всего двенадцать юрт. В самой большой юрте старик молился. Он строго смотрел на изображение. В юрту, осторожно ступая, зашли Унгерн и Ванданов. Охранники стали у входа, а старик продолжал молитву: - Бог, помоги, спаси из тюрьмы твоего сына, императора нашего Богдо Гэгэна. Загремела снова музыка, заухали барабаны, простонали флейты. - Бог, вырви из темницы Хатан Батора Максаржава. Снова загремела музыка и снова заухали барабаны. Унгерн обернулся к Ванданову и тихо спросил: -'Кто такой Хатан Батор? - Это военный министр монголов. Старик-настоятель услыхал шепот у себя за спиной, обернулся и увидел высокого, молодого еще, рыжего, вислоусого, поджарого человека в монгольском халате, подпоясанного красным кушаком, с генеральскими русскими погонами и с крестом Владимира на остром кадыке. - Что тебе? - спросил старик. - Отец, я хочу принять твою веру, - сказал Унгерн, - я хочу принять желтую веру Будды. - Старой больше нет. Ее продали большевикам евреи и банкиры. - Ты говоришь слова, непонятные мне. Кто ты? - Я Унгерн. - Тот Унгерн, который хочет освободить нас от хунхузов? - Да, отец. Я ничего не хочу, кроме одного: прогнать хунхузов, спасти императора, поставить границу на юге и севере... - Какой ты примешь обет? Первый обет для начинающих ламгынин. Ты должен не красть, не пить, не лгать, любить старцев, не убивать. - Я должен убить и старца, если он враг мне. Мне и монголам. - Приняв обет, ты волен его нарушить, а после обратить молитвы к Будде, и он простит тебя, если ты был прав в своем гневе. - Тогда я приму самый трудный обет. - Ты примешь обет "второго гициля": не иметь женщину, всем говорить правду, воздерживаться от роскоши, спать три часа и есть один раз в день. Готов ли ты к этому? - Готов. - За что ты любишь нас, Унгерн? - За то, что вы чтите бога и скорбите о вожде, который попран. Настоятель подошел к Унгерну, положил ему руку на плечо. Барон опустился на колени. - Говори вместе со мной святые слова пятизвучия жизни: ом, мани, пад, ми, хом. - Ом, мани, пад, ми, хом, - певуче повторил Унгерн. - Держи руки у лба щепотью покорности Будде, - шептал настоятель. |
|
|