"Юлиан Семенов. Дунечка и Никита (Повесть)" - читать интересную книгу автора

Никита почувствовал внутри холод.
<Идиот, - подумал он. - Не хватало мне еще в нее втюриться. Любовь с
довеском>. Он покраснел, потому что про <довесок> он подумал со зла, и ему
стало стыдно.
- Знаете, - сказал Никита, - боюсь, что вы мне нравитесь.
- Вы мне тоже, - ответила Наташа, - смешно, но это правда.


...После того как бракоразводный процесс кончился, Надя пошла к
Никите, но его дома не было. Тогда она стала ходить по городу. Она
рассматривала витрины. Сначала она ничего не видела, просто были какие-то
яркие пятна перед глазами. Потом она увидела громадный пупырчатый огурец,
выращенный по методу гидропоники.
<Он любил малосольные огурцы, самые свежие, - вспоминала Надя, - и с
мацони, которое я покупала на Дорогомиловском рынке рано утром по
воскресным дням. В мацони он сыпал много укропа. И еще он любил поливать
простоквашей молодую картошку. Он красиво ел>.
Надя долго стояла возле витрины магазина тканей. Было ей сейчас
пусто-пусто и так легко, и горько, что даже не хотелось плакать.
<Эта полосатая пошла бы на занавески к нему в кабинет, - подумала
Надя про длинный кусок сине-белого материала. - Через сине-белые полосы
хорошо смотрится солнце ранним утром. Солнце не яркое тогда, и он не будет
так рано просыпаться, а то он стал совсем мало спать. Хотя о чем я?..
Теперь его комната будет стоять пустая, и, наверное, только временами он
будет там - это если я вспомню его голос, и как он сидел за столом со
своими друзьями, и как они читали Пушкина и говорили о Хемингуэе, и как я
жарила для них чирков и разливала по бутылкам смородиновую настойку...
Дура, какая же я дура! Надо было быть спокойной, рассудительной и
холодной. Таких только и ценят. А я? <Степушка, Степушка, хороший,
глупенький, дурачок совсем даже>.
Надя ясно услышала свой голос, как она это говорила ему, а он все
куда-то торопился и поэтому не стоял возле нее, как раньше, словно
послушный бычок, а, быстро погладив ее по голове, говорил: <Я опаздываю,
малыш>, - и уезжал. И ей вдруг стало досадно оттого, что она старалась не
отпускать его, и обнимала его голову, и что-то шептала на ухо нежное, как
Дунечке, - ей стало вдруг сейчас так остро обидно, что лицо ее вспыхнуло.
Они поссорились второй раз из-за пустяка: Степанов вернулся с
Северного полюса, они поехали в гости; Степанов много пил, смеялся,
рассказывал смешные истории, а когда вернулись домой, он сел за стол и
начал молча рисовать на бумаге профили волевых мужчин. Надя стала за его
спиной и начала целовать его шею.
- Перестань, - сказал он.
- Что ты?
- Ничего. Перестань. Ты мне мешаешь.
Он сказал это грубо и не посмотрел на нее даже, а просто закурил
новую сигарету.
Надя обиделась, легла на кровать и, отвернувшись к стене, тихонько
заплакала. Она не любила людей с двумя лицами: только-только он был весел,
смеялся, а сейчас, когда остались одни, груб и где-то не здесь. Надя
вспомнила длинную белую женщину, как он сидел с ней возле окна и, хмыкая,