"Юлиан Семенов. Дунечка и Никита (Повесть)" - читать интересную книгу автора

и вдруг, отбросив стул, быстро вышел из ресторана. Официантки по-прежнему
резались в дурака. Буфетчица дремала. В холодном небе летали хищные,
жирные, неестественно белые чайки.
- Дура, мучает Вано, - сказал парень в тенниске.
- Это они так любят, - сказал парень в красном свитере.
- Пропади пропадом такая любовь.
- Они всё волнуются.
- Чего волноваться, слушай? Не ворует ведь? Культурно пьет, с
друзьями пьет, не с жуликами, а?
Муж вернулся через пять минут, бледный, с подергивающимся ртом, и
сказал:
- Нигде нет, пошли искать.
- Куда денется, слушай?
- Пошли, у меня сердце болит.
Парень в тенниске презрительно рассмеялся и сказал:
- Иди, слушай, и ищи, если тебе делать нечего... Мужчина называется.
- Пошли, - сказал парень в красном джемпере, и они ушли вдвоем.
Степанов выпил водки и спросил парня:
- Ругу рахар, генацвале?
- Э, - пожал тот плечами, - плохо поживаем, сам видишь. Все с ума
посходили. Вместо радости, слушай, пытку делают.
Степанов засмеялся. Парень в тенниске тоже усмехнулся.
В ресторан вернулся парень в красном свитере, покачал головой и
сказал:
- Воркуют под лестницей.
- Добилась своего.
- Ну и пускай.
- Конечно, пускай, что я, против? - сказал парень в тенниске. - Мне
от этого ни холодно ни жарко, его только жаль. Какой мужчина, слушай,
позволяет на себе лезгинку танцевать?
- У них же дети...
- Что дети, слушай? При чем здесь дети? Что они - линия Мажино -
дети? Они радость, дети, а не пытка!
К парням подошла официантка, игриво оперлась локтями о край стола
так, чтобы была видна ее грудь, и сказала:
- А что кушать будем, мальчики? Может, икорки под водочку?
- Вы извините, - сказал парень в тенниске, - если надо будет кушать,
мы вам закажем.
Официантка обиженно передернула плечиками и отошла.
- Одни - психопатки, - тихо сказал парень в тенниске, - другие -
стервы! Что делать, а?
...В маленьком городке у моря Степанов поселился в доме на горе. Там
жили четверо художников. Они все помногу работали, а вечером уходили вниз,
в город, и там слушали в шумном ресторанчике краснолицего толстого венгра,
который играл на скрипке и хрипло пел в микрофон еврейские и цыганские
песни. В зале, прокуренном и увешанном бумажными гирляндами, сидели
рыбаки, моряки и девушки с высокими начесами.
Скрипач высматривал себе жертву. Это обычно был моряк в свитере,
пришедший сюда прямо с корабля в короткую минуту стоянки, с двумя
девушками - как правило, именно с двумя. Он попеременно танцевал с ними и