"Юлиан Семенович Семенов. Пароль не нужен. (Штирлиц, 1921-1922)" - читать интересную книгу авторакрасная девица, и все время трогает тему мира и дружбы, вспоминая то
Толстого, то Будду, а то Суворова... Блюхер - каменный. Только брови на лице играют да в уголках резкого рта нет-нет, да дрогнет смешинка - быстрая и чуть снисходительная. А в лицо Главкома впился глазами американский журналист Губерман. Ему, майору разведки, важно узнать, как реагирует красный генерал на мирные речи японцев. А то, что речи будут мирными, Губерман выяснил через свою агентуру, обслуживающую японское представительство в Хабаровске. Нушима стоит вполоборота к залу, так чтобы никто не мог следить за его губами: натренированный человек даже издали поймет - недаром артикуляция рта специально изучается разведчиками. - Наша концепция общеизвестна, - продолжает Нушима. - Это концепция разумного мира. В том случае, если ваше просвещенное правительство, измученное войной, трезво поняв всю меру усталости, которую испытывает ваш великий народ, захочет найти пути достойных переговоров с партнерами по неразрешенным спорам, я убежден, что все стронется с мертвой точки. Василий Константинович молчит, слушает, бровями играет, но, когда мимо проходит вице-консул Франции мсье Анатоль Рывчук, именно в тот самый миг, когда все слышно французу, громко отвечает Нушиме: - Ваши предложения мира свидетельствуют о доброй воле японского правительства, к трудностям и большим задачам которого мы относимся с пониманием. Нушима засуетился. Он улыбается и мсье Рывчуку, и Блюхеру. Ай-ай, как нехорошо получилось! Жоффр сидит в Токио; в Париже продолжаются секретные переговоры о методах ведения борьбы с большевизмом именно на Дальнем конечно, красный специально подпустил, когда проходил Рывчук. Он знает, что делать. Ох как он хитро выбрал момент! Прямо в самую десятку засадил! - Господин министр, - говорит Рывчук, - позвольте мне потревожить вас просьбой. - Пожалуйста. - Моя дача находится в Березовке. А там ваше ведомство открыло полигон. Эта постоянная стрельба и взрывы - поверьте, большей неприятности трудно себе представить во время отдыха. - Большие неприятности не бывают продолжительными, - улыбается Василий Константинович, - а малые не заслуживают того, чтобы обращать на них внимание. Мсье Анатоль Рывчук отдает дань уважения столь блистательному ответу - он смеется уголками рта и отходит ровно через такой промежуток времени, чтобы никто не имел возможности посчитать его обиженным. Юркие лакеи в касторовых фраках обносят гостей вином. Нушима поднимает свой бокал: - Господин министр, мне хочется выпить за разум воина, который ценит мир превыше всего на земле. - Прекрасный тост. Благодарю вас. - Прекрасный тост пьют, - улыбается Нушима. - У нас в армии запрещено употребление спиртных напитков, - отвечает Блюхер. - Я пью вместе с вами символически. - Неужели министр так бессилен, что не может отменить приказ хотя бы на один вечер? |
|
|