"Юлиан Семенович Семенов. Пароль не нужен. (Штирлиц, 1921-1922)" - читать интересную книгу авторавысокие шапки, точь-в-точь буденовки. Бойцы так сильно вколачивают шаги в
землю, что даже лица их трясутся и штыки при каждом новом шаге чертят воздух - вниз-вверх, вниз-вверх! - Отставить! - протяжно командует Блюхер. - Вторая шеренга, плохо мысок тянем. Не годится. И равнение не так держите - плечами, как волнами, ходите, граждане бойцы. Не годится. А ну еще раз! Шагом а-арш! И снова гремит оркестр, и снова бойцы идут церемониальным маршем мимо главкома, который сидит в седле как гранитный и честь отдает рукой без перчатки, а мороз - тридцать три ниже нуля. - Отставить! - яростно кричит Блюхер. - Последняя шеренга: не яйца несете, а винтовки! Потуже их к боку прижимайте, не побьются. Шагом а-арш! Грохочет оркестр, трубачи посинели с натуги, губы примерзают к трубам, идет бригада церемониальным маршем мимо Блюхера, а он слышит, как за его спиной командиры глухо ропщут: - Наших под Хабаровском бьют, а он тут гусиному шагу учит. - Балуется в войну. Проиграем то, что завоевали партизаны в двадцатом году! А Блюхер, не поворачивая головы, командует: - Отставить! Граждане бойцы второго батальона, не бойтесь ногу повыше поднимать, от этого, кроме пользы, ничего не будет! Ну-ка, ша-агом арш! РАЗВЕДУПР ВОЕННОГО МИНИСТЕРСТВА _____________________________________________________________________ Блюхеру сообщили, что пришла шифровка из Владивостока чрезвычайной важности. Василий Константинович прервал совещание по снабжению армии продовольствием - оно шло уже пятый час кряду, сразу же пошел к шифровальщикам. Обхватив свою громадную, бритую голову сильными пальцами, он начал читать сообщение Владимирова о готовящейся зимней кампании, он читал сообщение о количестве бронепоездов, орудий и солдат, которые подтягиваются к фронту, он узнавал все то, что составляло важнейшую государственную тайну белого движения. Он читал это сообщение и видел за колонкой цифр и строчками текста лицо того разведчика, с которым Дзержинский познакомил его перед отъездом из Москвы. Тогда лицо Владимирова показалось ему чересчур молодым, слишком улыбчивым и холеным. И вот сейчас, читая его донесение, которое поможет ему, Блюхеру, построить свою оборону так, чтобы она оказалась роковой для белых, он видел совсем иное лицо Владимирова, он только сейчас угадывал в нем и понимал те черты, которые тогда, в Москве, казались ему неинтересными и ничего не значащими. И чем дальше читал Блюхер, тем острее в нем рождалось чувство мужской, доброй любви к тому человеку, который сейчас там, за кордоном, один, совсем один. - Пожалуйста, - сказал Блюхер одному из своих помощников, - заготовьте приказ о награждении орденом Красного Знамени и золотым оружием. - Кого? - Товарища номер девятьсот семьдесят четыре, - ответил Василий Константинович. |
|
|