"Юлиан Семенович Семенов. Пароль не нужен. (Штирлиц, 1921-1922)" - читать интересную книгу автора

монархический совет благодарно запомнит, и запомнит надолго. Вы оказали им
громадную услугу, а теперь начинаете разыгрывать истерику.
- Это не истерика! Я не могу спать! Я всего боюсь! Мне кажется, что
за мной смотрят! - жарко зашептал Фривейский. - Мне кажется, что паркет
колышется, понимаете вы?! Я борюсь с желанием пойти к Гиацинтову и упасть
перед ним на колени!
- Если вы думаете, что это вам поможет, идите и падайте. Ниц ли, на
колени - один хрен. Только вы сразу же тогда станете государственным
преступником...
- И вы тоже! - приблизившись еще больше к Исаеву, торжествующе пропел
Фривейский. - Вы тоже, стальной мужчина!
- Я - нет. Почему я? Совсем нет. Можно подумать, что я уговаривал
премьер-министра не увозить красных! Можно подумать, что это я забирал к
себе домой для <работы> планы японских поставок для белой армии! Можно
подумать, что я передал для сведения журналисту совершенно секретный план
зимнего наступления! Идите и падайте на колени, Алекс, но меня в ваши дела
не путайте. А если вы на грани помешательства - вызовите доктора.
- Как, - медленно отодвигаясь от Исаева, спросил Фривейский. - Вы
сказали - умственное расстройство? А что? Это выход, между прочим. Почему
вы молчите?!
- Потому что вы болтаете ерунду, мой друг. Подумайте, в какое вы меня
ставите положение? Как мне докладывать Берлину?! Что мне докладывать
Берлину?
- Макс, - снова перейдя на шепот, сказал Фривейский, - но мне
особенно страшно, потому что я подумал: а ведь вы не из Берлина!
- А откуда же?
- Зачем Берлину план зимней кампании? Кто этот план туда доставит?
Что он им даст? Почему их люди не придут сюда открыто? Кому этот план
более важен? Берлину или Москве, а?
- Пожалуй, Москве, - ответил Исаев рассеянно, - то есть даже
наверняка Москве. А к чему вы это? Уж не считаете ли вы меня агентом ЧК?
- Вот именно, - обрадовался Фривейский, - иногда мне кажется, что вы
особенно интересуетесь тем, что важнее всего Москве.
- А как же иначе? Меня это интересует больше всего. Потому что
движение наше направляется из Берлина прежде всего против Москвы, разве
это не очевидно? Нам необходима широкая картина, Алекс, а то, что делаете
вы, - это одна из сторон панно. Не переоценивайте себя, не пугайте себя,
не надо. Кстати, не поговорить ли мне с Гиацинтовым?
- О чем?
- Ну, скажем, о его сотрудничестве с нами.
- Это с кем же?
- С вами и со мной.
- Вы с ума сошли! Этот зверь нас немедленно уничтожит.
- Да?
- Конечно! Вы его не знаете, я зато его очень хорошо знаю!
- Горяч?
- Только на охоте. В жизни хитер, как дьявол.
- Алекс, молю, не отказывайтесь - я принес вам немного денег, это
фунты, они тоже хорошо ходят, повеселитесь или переведите на ваш счет и не
записывайте в реестр долгов.