"Юлиан Семенович Семенов. Альтернатива. (Весна 1941)." - читать интересную книгу автора

кабинета появился его секретарь Иван Шох. Прикрыв трубку, Мачек попросил:
- Давайте-ка быстренько ваши комментарии, я с Белградом говорю.
Он надел очки, достал из кармана перо, чтобы удобнее было следить за
строками и не терять их - Мачек страдал прогрессирующим астигматизмом, - и
повторил в трубку:
- Сейчас я прочту вам заголовки, сейчас...
Иван Шох появился через мгновение: он отвечал за связь с прессой и
выполнял наиболее деликатные поручения хорватского лидера, носившие подчас
личный характер.
- "Победа мира на Балканах, - Мачек читал медленно и торжественно, -
только так можно определить исторический день двадцать пятого марта.
Рукопожатие, которым скреплено присоединение Югославии к Тройственному
пакту, это дружественное рукопожатие рейха и королевства, центра и юга
Европы!" Это пойдет в "Хорватском дневнике", - пояснил Мачек, - а в
"Обзоре" шапка будет звучать так: "Сербы, хорваты и словены от всего
сердца благодарят премьера Цветковича за его мужественное решение. Мощь
великой Германии надежно гарантирует нашу свободу и независимость - отныне
и навсегда!"
- Спасибо, - глухо сказал Цветкович, почувствовав, как запершило в
горле, - спасибо вам, друг мой. Я жду вас в Белграде: князь-регент придает
огромное значение тому, в какой обстановке пройдет ратификация. Если бы
вы, как вождь хорватов, выступили в Скупщине...
- Я выступлю первым, господин премьер. Я не отношу себя к числу
скептиков. От всего сердца еще раз поздравляю вас.
- До свидания, мой друг.
- До встречи.
Цветкович медленно опустил трубку и вопросительно посмотрел на
министра внутренних дел.
Тот упрямо повторил:
- Загреб - это Загреб, господин премьер, но мы живем в Белграде.
Тихий секретарь неслышно появился на пороге кабинета:
- Звонит посол Германии фон Хеерен...
- Соедините, пожалуйста.
Министр уверенно сказал:
- Он будет спрашивать вас о ситуации в столице.
- А разве возникла ситуация? - удивился Цветкович. - Я ее не видел.
Впрочем, министр внутренних дел по праву должен называться министром
государственной тревоги.
Как все слабые люди, сделавшие головокружительную карьеру - семь лет
назад Цветкович ходил в драном пальто и друзья собирали ему деньги на
ботинки (сейчас он был миллионером, ибо здесь, на Балканах, человек,
имеющий власть, становился богатым, тогда как на Западе властвуют люди,
имеющие деньги), - югославский премьер видел в очевидном лишь очевидное, и
явное для него не таило в себе возможного второго и третьего смысла.
Поэтому сейчас, проехав по городу и не увидев там баррикад, - а это ему
предрекали перед поездкой к Риббентропу, - Цветкович испытал огромное,
счастливое, как в детстве, облегчение. А то, что где-то кто-то шумит и
выступает против пакта, - это частности; армия и полиция на то и
существуют, чтобы навести порядок...