"Юлиан Семенович Семенов. Альтернатива. (Весна 1941)." - читать интересную книгу автора

сена, окруженным черным, намокшим под дождем кустарником, - хорваты
темноволосы, блондины здесь редкость, рыжие - тем более.
Он взял ее за руку - ладонь женщины была мягкой и податливой - и
повел за собой, вышагивая быстро и широко; Ладе приходилось порой бежать,
и это могло бы казаться смешным, если бы не были они так разно красивы,
что рядом они являли собой гармонию, а в мире все может - в тот или иной
момент - казаться смешным, гармония - никогда, ибо она редкостна.
Везич и Лада пришли на базар, что расположен под старым городом,
возле Каптола, и затерялись в толпе - она поглотила их, приняла в себя,
оглушила и завертела.
- Хочешь цветы? - спросил Везич.
- Хочу, только это к расставанью.
- Почему?
- Не знаю. Так считается.
- Чепуха. - Везич купил огромный букет красных и белых гвоздик,
отметив машинально, что "товар" этот явно контрабандный, привезли на
фелюгах из Италии ночью, и Везич даже услышал шуршание гальки под острым
носом лодки и приглушенные рассветным весенним туманом тихие голоса
далматинцев. - Не верь идиотским приметам, цветы - это всегда хорошо.
- Ладно. Никогда не буду верить идиотским приметам.
- Пойдем пить кофе?
- Пойдем пить кофе, - согласилась Лада.
- Господи, когда же мы с тобой поскандалим?
- Очень хочется?
- Скандал - это форма утверждения владения. Форма собственности, -
усмехнулся Везич и провел своей большой рукой по мягким, рыжим, цвета сена
- раннего, чуть только тронутого утренним солнцем, - волосам Лады.
- Где ты хочешь пить кофе?
- А ты где?
- Там, где ты.
- Сплошные поддавки, а не роман.
- Пойдем куда-нибудь подальше, - сказала Лада, - я человек вольный, а
господину полковнику надо соблюдать осторожность - во избежание ненужных
сплетен.
- Сплетня нужна. Особенно для людей моей профессии. Для нас сплетня -
форма товара, имеющего ценность, объем и вес.
- Вот именно, - сказала Лада. - Нагнись, пожалуйста.
Везич нагнулся, и она коснулась его щеки своими губами, и они были
такие же мягкие, как ладони ее и как вся она - Лада, Ладушка, Ладица.


Цветкович вернулся в Белград в десять часов утра.
Его поезд остановился не на центральном вокзале, а на платформе
Топчидера, в белградском пригороде. Возвращаясь из Вены, Цветкович на час
задержался в Будапеште. Чуть не оттолкнув встречавших его послов
"антикоминтерновского пакта" - Югославия стала теперь официальным
союзником рейха, - он подбежал к своему посланнику и, взяв его под руку,
тихо спросил:
- Что дома? Какие новости? В поезде я сходил с ума...
- Дома все в порядке. Вас ждет премьер Телеки, господин Цветкович.