"С.А.Семенов. Голод (Роман-дневник)" - читать интересную книгу автора А он не ожидал и посмотрел строго, внимательно. Ничего не сказал.
Молча отрезает мне еще кусок и завертывает хлеб в бумагу. Александру второго куска нет. Мне стыдно перед ним с'есть лишний кусок. Посмотрела на него, а Александр отвернулся и глядит в окно. Жаль его до слез. Не дотрагиваюсь до своего куска и говорю папе: - А Шуре? Александр все еще глядит в окно. У папы что-то бегает по лицу и не смеет выпроситься на язык. Без сло- ва развернул хлеб и отрезал Александру. Александр, не глядя на хлеб, поспешно взял и ушел на кухню. Только что он ушел, лицо папы мгновенно изменилось. Он смотрит с ка- кой-то странной укоризной и вместе с тем торжествующе. Не дождавшись от меня выражения любопытства, вдруг вытаскивает из кармана фунта 1 1/2 бе- лого хлеба и показывает мне на него глазами. Потом говорит вслух: - По карточкам... белый... хороший... Режет на две части: побольше - себе, поменьше - мне, и все смотрит на меня с торжествующей укоризной. А у меня краска заливает щеки. Хочу ска- зать: "стыдно, стыдно, ведь сын же он тебе", и сама не знаю, что обезо- руживает меня. Ладно, потом я отдам ему половину от своего куска. А папа как будто угадал мои мысли: - Ты сыта сегодня? - Сыта. - Так давай, я спрячу. Завтра лучше с чаем с'ешь. 29 апреля. Первое воскресенье. Александр у нас остается последний день. С понедельника он уходит на службу и жить у нас не будет. Папа сегодня ушел с утра. И мне кажется, для того, чтобы я не попро- сила лишний раз есть. Даже обидно и горько от этого. После обеда к Мите пришел гость - Николай Павлович Яковлев. Я его знаю. Не вытерпела и зашла к Мите в комнату. Ведь Николай Павлович - моя первая любовь. Я любила его два года, пока не встретила Френева. Господи, как изменился Николай Павлович за эти восемь месяцев! Худой, бледный, глаза красные от малокровия. Голова выбрита совсем гладко. Он мне писал в деревню, что теперь увлекается богоискательством. И голова, наверное, выбрита оттого. А жаль, - раньше у него были роскошные волосы. И голос роскошный тоже. Как хорошо он песни пел для меня... Теперь лицо у него спокойное, глаза кроткие. И, вообще, стал как-то некрасивее. Обрадовался мне ужасно. Весь просветлел даже. Трясет за руки и загля- дывает в глаза. - Вы, вы приехали... учиться, конечно? Ну, как жили в деревне? Как Сережа? Он спрашивает не о Сергее Френеве. Николай Павлович Френева не знает. У меня есть еще брат Сережа, он теперь на фронте. Сережа - лучший друг Николая Павловича. И сейчас же я растаяла от его участливого тона. Тороплюсь высказать все. И что меня оторвали от ученья, и что я все-таки намерена учиться... |
|
|