"Олег Селянкин. Костры партизанские, Книга 1 " - читать интересную книгу автора

остановился и спросил:
- Патронов сколько?
- Ни одного.
- Сундучишь? От товарища таишься?
Обиженный, Иван расстегнул подсумки, раскрыл затвор.
Юрка вынул обойму из своей винтовки:
- Бери половину.
Патронов пять. Каждый из них, если умело действовать, - смерть врагу и
личное спасение. Так бы и сцапал все пять!
Иван берет только два.
Тут их и догнали товарищи.
- Мало нас, нечего группу делить, - пояснил Петрович.
Вот она, дорога. Самая обыкновенная, проселочная, каких полно везде. На
ее обочине лежит перевернутая и сломанная телега. Скорее всего танк
мимоходом зацепил ее и прошелся гусеницей. В лепешку раздавлен старинный
медный самовар. Вокруг него, бывало, чаевничала вся семья, текли мирные
беседы. А сейчас он лежит в пыли, искалеченный, как и счастье еще одной
семьи.
Над дорогой серая туча пыли. Она зацепилась за вершины деревьев, не
может оторваться от них и неслышно рассыпается, покрывая нежную зелень
листьев и травы плотным серым налетом.
Скрылся за поворотом дороги концевой танк, на прощание выстрелив
копотью в розовеющий куст шиповника, появились три грузовика с солдатами.
Переваливаясь на ухабах, машины прошли мимо разбитой телеги и
самовара-лепешки.
Иван Каргин лежал так близко от дороги, что видел равнодушные глаза
немцев. И все же он не выстрелил: двумя патронами не изольешь всю злобу, не
отомстишь за все людские страдания, а сам вновь останешься безоружным.
Солнце давно село, и сумерки густеют. Еще немного - и лес на
противоположной стороне дороги сольется в сплошную зубчатую стену. Иван
Каргин вдруг с отчетливой ясностью понимает, что они, пять советских солдат,
бредущих по вражескому тылу, попусту тратят драгоценное время. Вообще за дни
одиночного скитания он убедился, что лучше идти днем. Фронт, может быть, и
следует переходить или переползать ночью, а идти к нему нужно только днем:
все прекрасно видно, и за час под ноги ложится больше километров.
Значит, сегодняшний вечер потерян. Считай, что только по своему
недомыслию не пройдены сегодня километры, которые приблизили бы к заветной
цели.
В этот момент на дороге появилась толпа людей. Они шли во всю ширину
дороги. Когда колонна поравнялась с местом засады, Иван разглядел, что это
пленные. На многих были грязные, окровавленные повязки. Шли устало,
обреченно волоча ноги.
По обочинам дороги шагали конвоиры в сапогах с широкими голенищами, из
которых торчали магазины автоматов. Конвоиры не кричали, не подавали команд
голосом, если кто-то из пленных, по их мнению, нарушал порядок. Просто
подходили и со всего размаха тыкали автоматом под ребро. Пленный чаще всего
вскрикивал и сгибался пополам. Моментально соседи закидывали его руки себе
на плечи и почти волокли дальше по дороге.
От колонны метров на сто отстали конвоир и пленный. Русский солдат с
окровавленной повязкой на голове часто останавливался, бессильно опустив