"Олег Селянкин. Костры партизанские, Книга 1 " - читать интересную книгу автора

одно из любимых изречений фюрера; он повторял его почти в каждой из своих
речей.
Совесть унижает человека... Выходит, он, Пауль, унизился, испытывая
сейчас чувство благодарности к этим русским?
Но мать, когда узнает всю правду, будет молиться за здоровье этих
русских...
Вдруг совершенно неожиданно всплыл вопрос: "А ты, Пауль, смог бы
поступить так, как эти русские?"
Трусливо удрал от этого вопроса - налетел на другой: а где же
мучительные пытки? Ведь офицеры твердили, что пытка пленных - традиция
русских солдат?
Пауль почему-то уверен, что из этих русских никто не способен на такое.
У них очень спокойные глаза по-настоящему сильных людей. Такие убивают
сразу. И без пыток.
Может, их с Гансом счастье в том, что среди этих русских нет комиссара?
И сделай, пожалуйста, боже так, чтобы ему, Паулю Лишке, никогда не довелось
встретиться с ним.
С этой молитвой Пауль и уснул. Сон был тревожен. Сначала снились
снежные волны, которые захлестывали его, не давали дышать. Затем они разом
расступились, и тогда на него стал стремительно надвигаться гауптман фон
Зигель, почему-то - верхом на тросточке. Его указательный палец прожигал
грудь Пауля точно против сердца. Паулю было больно, а гауптман, усмехаясь,
говорил: "Ты нарушил клятву, данную самому фюреру!"
Пауль стонал во сне, вскрикивал, а в это время в землянке обсуждали,
как быть с немцами, которые так непрошено ворвались в их жизнь.
- Теперь их не убьешь, не отпустишь на все четыре стороны, - начал
Каргин.
- Убить-то можно, - отозвался Федор.
- Возьмешься? - обозлился Юрка. Он километра два тащил того, чернявого,
на своей спине. Взмок, измотался - дальше некуда и поэтому считает Ганса
чуть ли не своей личной собственностью.
- К тому сказал, что убить-то можно, только нет среди нас таких, чтобы
кровь ихнюю на себя приняли.
Так сказал Федор Сазонов, прозванный Орднунгом. Обычно, если он начинал
выслеживать немецкого солдата, тот неизменно оказывался убитым. Выстрелом в
голову или ударом ножа в сердце. Поднимал гитлеровец руки или нет - он
убивал его. И после этого обязательно говорил со злостью и удовлетворением:
"Орднунг!"
Это промелькнуло в голове Каргина, а сказал он:
- Не взять ли нам сюда Петра? Над приемником пусть колдует, и за этими
догляд будет.
Сказал и задумался: не повредит ли Василию Ивановичу и остальным
исчезновение Петра из деревни? Что ни говорите, Петр под одной крышей с
настоящим полицаем живет.
- А мы Петьку на метель спишем! - нашелся Юрка.
- Братцы, а у Юрки в котелке что-то есть! - радостно засмеялся
Григорий.
С появлением Петра будто светлее стало в землянке. Нет, он не принес с
собой керосина, запас которого теперь, как сказал Григорий, "сплавился"
литров до пяти, не прорубил и окон ни в глухих земляных стенах, ни в потолке