"Валентина Седлова. Женщина с зонтиком и перспективами " - читать интересную книгу автора

очень не понравились его слова про бетон, поэтому я отправилась поглядеть на
арену боевых действий. То есть, большую комнату.
Мамочки святы! Толькину б энергию, да в мирных целях! Передо мной
предстала разоренная пустыня. Выжженная земля. Марсианская степь. Из комнаты
было вынесено все, вплоть до мусора. Голые стены и вскрытые полы зияли
бесстыдной пустой там, где еще вчера стояли шкафы с посудой, одеждой, мой
письменный стол и диван с креслами. Черт побери, а куда он это все дел,
спрашивается?
- Толя, - начала я вкрадчиво, - не соизволишь ли пролить свет
относительно того, куда ты убрал мебель из большой комнаты?
- Как куда? - радостно ответствовал отрок. - Конечно же, в спальню!
Я взвыла белугой и кинулась в означенную комнату. Должна признаться,
что относительно помещения, где может протекать мой сон, у меня есть единый
и непременный бзик: оно должно быть свободным от лишних предметов. Матушка
моя раскололась, что когда я была еще совсем маленькой, на меня во сне упала
полка с игрушками. Полка, к счастью, была легкой, а игрушки плюшевыми, и
заикой я тоже не стала, хотя и могла, но с тех пор я отказываюсь смежить
глаза, если моя постель находилась в радиусе ближе двух метров от мебели
любого вида и назначения. И Толя, между прочим, об этом прекрасно
осведомлен. Фашист!
Так и есть! Единственной не заставленной горизонтальной поверхностью
оказалась кровать. Все остальное было загромождено мебелью из большой
комнаты и моими вещами, мешавшими Толе в осуществлении его грандиозных
замыслов. Собственно говоря, добраться до кровати - и то было весьма
проблематично. Либо взять на вооружение метод кенгуру, либо, напротив,
согнуться в три погибели и пролезть под столом, чтобы потом вынырнуть из-под
него как раз в районе лежбища.
Не в силах вынести столь печальное зрелище, я закрыла дверь и
отправилась в кухню. Толик мигом поставил передо мной что-то горячее и,
наверное, вкусное, но после таких потрясений у меня напрочь отбило аппетит.
Для приличия поковырявшись в тарелке, я поинтересовалась:
- Толь, а может, подождать с этим ремонтом, а? Боюсь, моих средств на
него не хватит. Сколько там, кстати, в заначке?
Когда и через двадцать секунд я не получила ответа на свой вопрос, я
оторвалась от еды и пристально посмотрела на Толю. Человек шел красными
пятнами и старательно прятал от меня глаза.
- Толя, сколько сейчас денег в моей заначке? - четко и чуть ли не по
слогам спросила я мозоль своей жизни, не отрывая взгляда. Если он и
чувствовал себя при этом, как на допросе в СС, то я была этому только рада.
- Ну... там... рублей пятьдесят осталось, - наконец, разродился Толя
ответом, до этого еще секунд сорок старательно изображая передо мной крайнее
смущение.
Я мысленно сосчитала до десяти, а когда это не помогло (и поглядела бы
я на того, кому это может помочь!), резко выдохнула. Исключительно, чтобы не
перейти на ненормативную лексику, которой я в силу выбранной профессии
владела на уровне продвинутого филолога (чего только у нас на работе во
время мозговых штурмов не наслушаешься). Не поймите меня неправильно: я
отнюдь не жадина, и зарабатываю достойно, на пятерых Толиков хватит. Но
зарплату я получила три дня назад. Кроме того, в заначке должны были
остаться средства еще от прошлой и позапрошлой зарплаты, и весьма приличные,