"Валентина Седлова. Женщина с зонтиком и перспективами " - читать интересную книгу автора

пытаюсь "почистить реестр", не гружу левые программы, вызывающие зависание
всей системы, и не теряю диски с драйверами мамы, то бишь материнской платы.
И даже теоретически знаю про существование таких страшных зверей, как свитчи
и хабы (только не просите меня их пальцем показать, умоляю!).
Вслед за мной на пороге нарисовалась Виолетта. Глядя на нее, я
понимала, что нет предела женским возможностям: попробовал бы хоть один
мужик недоуменно повести бедрами так, как это делала она. "Если хотите,
зовите меня Леткой, только, ради Бога, не Виолой! Не хочу, чтобы со мной
ассоциировался какой-то гадкий плавленый сыр. Терпеть его не могу!"
Нормальная девчонка, но что-то меня в ней постоянно напрягало. То ли
излишняя экзальтированность, то ли какая-то тонкая фальшь во всем, что бы
она ни говорила. Впрочем, ничего плохого она мне пока не сделала, и работать
с ней в принципе было легко. Главное - не пересекаться на смежных темах,
чтоб не раздражать друг друга, поскольку, судя по всему, она от меня тоже
была не в восторге.
За Виолеттой прискакал Стас. Сплошное недоразумение, а не человек.
Никто из нас упорно не желал принимать его всерьез, и парень, похоже, уже
привык к своей роли клоуна, и даже начал находить в ней свои прелести.
Впрочем, сам виноват. Ну, скажите мне, непонятливой, если две девушки
вполголоса обсуждают, простите, свою личную жизнь, это ведь не означает, что
Стасик, или кто-то еще, может вмешиваться в их разговор и радостно вопить:
"Так оно и есть! Девчонки, все мужики - сволочи, и сейчас я расскажу вам
почему!" Простите, его мнения никто как бы не спрашивал, это во-первых. А
во-вторых, стратегия Стасика, имеющая целью подлизаться к женской половине
сценарной группы, была шита, что называется, белыми нитками. Опорочить
мужской род (как будто женщины не умеют это делать самостоятельно, да еще
куда виртуознее, чем этот ренегат), а потом подластиться: я не такой, я
лучше собаки. Смешно, право слово, и противно.
За Стасиком вплыла величественная Тамара Сергеевна, наш редактор.
Отношение сценарной группы к Тамаре было, как к общей маме. Она и похвалит,
и поругает, и новый путь укажет, и светом озарит. Опять же - дополнительный
буфер между нами, несчастными, и Высшим Руководством, у которого всегда свое
видение сюжета, в корне отличное от нашего. Словом, Тамару у нас любили и
капельку побаивались.
За Тамарой ввалились и все остальные наши коллеги, и среди них - Анджей
Палинский. О, Анджей - это была моя отдельная лебединая песня. Когда он
полгода назад впрыгнул в один лифт со мной, я едва не потеряла сознание в
пароксизме страсти. Представьте себе стопроцентного красавца с тонким,
породистым лицом (у того же Темы, между прочим, черты лица
рабоче-крестьянские и довольно грубые, если присмотреться), иронично
кривящимися уголками губ, и - о чудо! - ярко голубыми глазами за золотыми
дужками дорогих очков. Стопроцентное попадание. И при всем при том, брюнет.
Представляете - брюнет с голубыми глазами, да еще и очкарик! А имя! Анджей,
это вам не Игорь или Михаил какой-нибудь! И уж точно не Толя!
Когда я узнала, что мы будем работать вместе, внутри меня радостно
запели птички, зазвенели колокольчики, я уже стала мечтать о том, как будет
развиваться наш роман... Спасло лишь то, что обычно я всегда стараюсь узнать
о предмете своих воздыханий как можно больше, до того, как ввязаться с ним в
последний и решительный бой. Несколько эпизодов (слава Богу, не с моим
участием), убедили меня, что Анджей - классический тип самовлюбленного и