"Заговорщики" - читать интересную книгу автора (Коловоротный Сергей Васильевич)

1:0 В ПОЛЬЗУ ТАНЕЧКИ…

Однажды по школьному радио объявили конкурс на самые оригинальные фотографии, которые обязательно попадут на специальную школьную выставку.

Что тут началось! Теперь, на каждой перемене, можно было увидеть усердных фотографов в самых неожиданных местах: в шкафу — среди чучел бедных животных, демонстрационных плакатов и швабр, в коридоре — за спиной уборщицы с маскировочным пожарным ведром на голове и даже среди скелетов в кабинете биологии.

Не обошлось, разумеется, без нашего класса «Б». В ходу были самые разные шутки, выдумки и розыгрыши. Учительница биологии едва не лишилась чувств, когда из пробирки на нее выпрыгнула живая заспиртованная лягушка. Это было подстроено перестаравшимися фотографами, которые в это время сидели под учительской кафедрой и усиленно щелкали фотоаппаратами.

Бедного учителя физики отправили отдыхать в санаторий: после того, как он сел на пакет с жидким глицерином — раздался оглушительный взрыв.

Приключений было предостаточно, однако прибавилось еще одно.

Генке взбрело в голову, что победить в конкурсе может фотография первой красавицы нашего класса Танечки Павловской. Он тут же по секрету мне об этом сообщил. Конечно, я догадался о настоящем стремлении Генки, потому что знал о его безумной и безответной любви. Попади фото на выставку, красавица наверняка удостоила бы своего воздыхателя вниманием.

Генкин план был готов уже на следующий день, накануне конкурса.

Утром, перед школой, Генка утащил у своего старшего брата фотоаппарат, и мы мигом примчались на трамвайную остановку у Таниного дома.

— Значит так, — взволнованно прошептал мне Генка, — ты — отвлекаешь внимание, я — фотографирую. Понял? Повтори! И не смотри в мою сторону, а то она догадается.

Когда Таня появилась на остановке, я, следуя плану, вышел из укрытия (то есть из толпы) и сделал вид, будто просто прогуливаюсь. Вид у меня, наверное, был глупый.

Я поздоровался с Таней, и спросил ее, что нам задали сегодня по математике. Потом рассказал ей веселый анекдот. Затем перешел к стихам. Ну, не знал я, чем ее занять! Стоящие вокруг люди поглядывали на меня с интересом. Генка тем временем, укрывшись в павильоне какой-то парикмахерской, усиленно щелкал фотоаппаратом через стеклянную витрину.

В этот день мы с Генкой сидели в школе, как на иголках, все время поглядывая на часы. Не выдержав, мы все же удрали с последнего урока — нам не терпелось сделать фотографии.

Примчавшись домой, мигом развели реактивы и проявили пленку.

Чтобы пленка быстро сохла, Генка придумал использовать вентилятор, но пленка тут же попала в его лопасти и чудом осталась цела. Я предложил попробовать мамин электрофен, но и из этой затеи ничего не вышло, потому что пленка начинала плавиться. В общем, полусырую мы вставили ее в фотоувеличитель, и тут оказалось, что стекло, через которое фотографировал Генка, сильно отсвечивало. Все кадры были безнадежно испорчены!

— Эх, ты! — сказал я. — Нахвастался всем, что у нас будут самые лучшие фотографии!

Генка вдруг издал радостный вопль и ткнул пальцем в пленку. Я едва рассмотрел на одном негативном кадре какое-то неясное изображение, и у меня тоже появилась надежда.

— Раз, два, три! — Генка запечатлел изображение на бумаге и сунул карточку в проявитель.

В это время в квартире погас свет. То ли вследствие наших экспериментов с электроприборами, то ли на самой станции тока не стало, а только пришлось все отложить, потому что в дверь ванной стал настойчиво стучать Генкин папа. Было уже поздно, и нужно было ложиться спать.

— Ладно, — смирился Генка, — завтра в школе посмотрим. Это будет сюрприз для всех!

Наутро Генка пришел позже всех.

— Ну, как? — спросил я его нетерпеливо.

— Сейчас посмотрим, я еще со вчерашнего дня в потемках спрятал ее подальше в портфель, чтоб родители случайно не увидели.

Он вытащил фотографию, и мы… ахнули.

Окружавшие нас ребята взорвались неудержимым смехом.

Батюшки, что было на этой фотографии! Нечто трехрукое, трехногое, трехголовое, не иначе — Змей-Горыныч, чудище-страшище. Бр-р-р!

Конечно, после такого позора, ни о каком конкурсе и речи быть не могло. Но на выставку мы все же пошли — из интереса.

Каково же было наше удивление, когда мы узнали, что одной из победивших карточек была наша. Точнее — фотография с нашим собственным изображением, подписанная… Танечкой Павловской! На этой фотографии мы низко склонились над партой во время школьного сочинения. Таня уловила тот момент, когда, списывая друг у друга, мы поставили в тетрадки сразу две чернильные кляксы.

Вот это да! И когда успела? Одним словом — Таня нас переиграла.