"Дэвид Дж.Шоу. Небеса в холодильнике [NF]" - читать интересную книгу автора

среди слов любви. Он хочет сказать что-то чувственное, остроумное и
любовное, чтобы доказать, что любит.
Он лежит на спине, и ее нога, теплая и мягкая внутренняя поверхность
бедра, лежит на его ноге. Ты - мой, говорит это объятие. Ты - то, чего я
хочу.
А мужчина еще ищет слов, которых не будет. Он упустил момент. Если
упустишь момент, в штиль ворвутся другие силы, и редко когда будет у тебя
право решать или выбирать.
Потом уже мужчина думает, что успей он тогда сказать, ничего бы не
случилось плохого из того, что было потом.
Раздаются громкие звуки. Следующее, что понимает этот человек - его
жена кричит, а он лежит, придавленный щекой к ковру. Жена выкрикивает
вопросы, на которые в этой жизни ответа не будет.
Руки человека скованы наручниками за спиной. Его поднимают, голого, за
эти наручники, и лампы включаются в спальне.
Он вертит головой, пытаясь увидеть. Его вздергивают очень больно за
скованные руки. Мелькает сцена: его жена, тоже голая, прижата к стене, и
ее держит за горло человек в деловом костюме, другой рукой тыча ей в нос
пистолет, и очень понятными словами велит заткнуться, чтобы хуже не было.
"Как в плохом гангстерском фильме", - думает человек.
Это все он видит восьмую долю секунды - и снова ударяется об пол,
ощущая свежую теплую влагу, сочащуюся из рассеченной брови.
Его лодыжки тоже скованы - полицейской виниловой лентой. Его
вздергивают спиной вверх - пенис болтается - и выносят из собственной
спальни, как кабана на вертеле.
Он еще пытается увидеть жену, когда его выносят из дверей. В этот
момент увидеть жену для него становится самым жгучим императивом жизни.
Его уволакивают, и он кричит ей, что любит ее. Он не знает, слышит ли
она. Ее он не видит. Слова выходят легко.
Он никогда уже не увидит своей жены.


Доннелли с заинтересованным выражением лица смотрел на ящик, чуть
склонив голову вправо. Он глубоко затянулся, отчего столбик пепла вырос на
четверть дюйма, потом пожал плечами, как комик, который знает, что сказал
убойную шутку... но публика слишком глупа, чтобы ее оценить.
- Так что же этот тип сделал? - спросил он с деланным легкомыслием.
- Это секретная информация, - ответил Камбро. - И это не твое собачье
дело. Это дурацкий вопрос, Честер, и ты это сам знаешь.
- Проверка, - сказал Доннелли. - Мне полагается задавать неожиданные
вопросы умникам вроде тебя - для проверки, что вы умеете держать язык за
зубами. Так что он сделал?
- Насколько я знаю, он репортер. Оказался в ненужном месте в
неподходящее время с фотокамерой и магнитофоном, которых мы не нашли.
Сверху спустили приказ его расколоть.
- Забавно.
- Выпотрошить его до конца, как я понимаю. - Камбро закинул в рот
четыре таблетки кодеина с аспирином, как леденцы. - У тебя еще есть
вопросы?
- Что он видел? Что он слышал?