"Джорджо Щербаненко. Юные садисты ("Дука Ламберти" #3) " - читать интересную книгу автора

выходя из "альфы", публика всегда найдется.
Репортер встрепенулся, вынырнул из тумана, впился в Дуку взглядом.
- Квестура? Есть новости?
Дука не ответил; Маскаранти взял репортера за рукав.
- Уходите, нечего вам тут делать.
- Ну пропустите, только один снимок! - умоляюще залопотал репортер. -
Говорят, там вся доска исчеркана похабными рисунками и словечками - так я ее
не буду снимать, все равно никто не напечатает, с меня довольно учительского
стола на фоне доски, уверяю вас, на ней ничего нельзя будет разобрать, ну
только один снимок, ну пожалуйста, бригадир!
Маскаранти отвел его в сторонку, а Дука вошел в здание в сопровождении
одного из полицейских. Аудитория А была на первом этаже; слева от лестницы,
ведущей на верхние этажи, в другие аудитории, располагалась привратницкая,
где он нашел двух усталых, издерганных стариков - мужа и жену, которые никак
не могли опомниться от кошмара, обрушившегося на них как снег на голову и
длившегося вот уже вторые сутки, а справа по коридору находилась аудитория
А - кабинет общего культурного развития; перед этим кабинетом нес караул еще
один полицейский.
- Сидите здесь, с вами я займусь позже, - сказал Дука обоим сторожам.
Полицейский тем временем отомкнул дверь, и Дука вместе с подоспевшим
Маскаранти вступил в аудиторию А, освещенную двумя люминесцентными трубками,
по диагонали пересекающими потолок. Все здесь сохранилось в том виде, какой
позавчера вечером предстал ошарашенным сторожам. Все точно так же, если не
считать следов, оставленных экспертами-криминалистами, в том числе черные
полотнища, натянутые на окнах и укрепленные прибитыми крест-накрест
деревянными рейками с целью оградить место преступления от назойливых
репортеров. Длинные узкие окна аудитории выходили на небольшой клочок
задубелой земли, называемый палисадником. Оттуда, из палисадника, даже
коротышка мог беспрепятственно заглянуть внутрь; то есть не совсем
беспрепятственно: на окнах, разумеется, были стекла, и решетки, и
скручивающиеся жалюзи, но некто из особенно любознательных уже пытался
разбить стекло, приподнять жалюзи и сфотографировать аудиторию; репортера
вовремя засекли и спровадили, но, чтобы и впредь избежать подобных
инцидентов, окна были, как говорится, задрапированы.
- Карту! - распорядился Дука Ламберти, вперив взгляд в классную доску.
Маскаранти, порывшись в сумке, извлек оттуда обычный лист бумаги, или -
на полицейском жаргоне - "карту".
Стоя в трех шагах от двери, Дука Ламберти отвел глаза от доски и
сосредоточился на втором признаке "криминалистского вмешательства" - на
двадцати с лишним (точнее, двадцати двух, согласно протоколу) кругах,
начерченных белой краской; одни были з размер влажного следа от стакана,
другие - диаметром с днище большой оплетенной бутыли. В центре каждого круга
той же белой краской была выведена цифра, на которую имелась соответствующая
ссылка в карте, представлявшей собой полицейский отчет о том, что было
обнаружено на месте происшествия, то есть в аудитории, после побоища.
Белые круги глядели на него отовсюду: с учительского стола, с доски, с
пола, с четырех столов, заменявших школьные парты, с грязно-белых стен (на
них круги для контраста были нарисованы черной краской).
- Сигарету! - сказал Дука, протягивая руку к Маскаранти, но продолжая
смотреть на круги, в частности, на отмеченный цифрой 19.