"Джорджо Щербаненко. Юные садисты ("Дука Ламберти" #3) " - читать интересную книгу автора

- А кто тебя заставил?
- Не знаю. Все. Их же много было.
Двойная ложь, подумал Дука. Врет, что его заставили пить, но даже будь
это и правдой, не мог он не запомнить, кто из приятелей заставлял его. Какие
же они все-таки тупицы!
- И ты ничего не видел из того, что твои приятели делали с вашей
учительницей?
- Нет... почти ничего, - пробормотал парень, давясь кашлем (анисовый
ликер попал ему в дыхательное горло).
- Что значит "почти"? Что-то ты все же видел?
На этот раз естественного кашля у него уже не получилось.
- Да, синьор, я видел, как ее раздели, но мне стало страшно, и больше я
не смотрел.
- Обычно в твоем возрасте не отводят глаз от голой женщины.
- Мне стало страшно, они засунули ей платок в рот, чтоб не кричала, и я
не хотел на это смотреть.
- Но если ты видел, как ей засунули платок, значит, должен был
запомнить, кто это делал.
- Я... - "Мальчик" Этторе Доменичи покраснел, весь покрылся испариной
(иногда от страха бросает в жар) и наконец решился: - Да, я видел.
- Кто же?
- Не знаю, я боюсь ошибиться, но, по-моему, это Фьорелло.
- Ты хочешь сказать, Фьорелло Грасси? Вот этот? - Дука достал из папки
предварительных допросов протокол допроса Фьорелло Грасси с фотографией.
- Да, синьор, он.
Минуты две Дука Ламберти молчал. Все присутствующие тоже молчали, хотя
они и до этого не проронили ни звука. А он изо всех сил старался не
поднимать глаз на парня, иначе ему бы не удалось погасить клокочущую внутри
ярость.
- И кто принес в класс бутылку анисового ликера, ты, разумеется, не
знаешь? - спросил он наконец.
- Нет, не знаю.
Еще одна пауза, покороче. Дука вытащил из ящика лист бумаги, ручку,
положил их перед подследственным и сказал:
- Ладно, допрос окончен. Начинается письменный экзамен.
Парень посмотрел на него удивленно и даже попытался улыбнуться.
- На этом листке ты мне нарисуешь то, что я скажу. - И сказал, что
нарисовать, в самых неприкрытых выражениях.
Этторе Доменичи снова покраснел, но не от стыда, а от страха, который
внушал ему голос Дуки.
- Только не уверяй меня, что никогда этого не рисовал, - предупредил
Дука его возражения.
Парень дрожащей рукой выполнил приказание.
- Так, а теперь то же самое, только женского рода, - велел Дука. -
Понял, или тебе сказать, как это называется?
Этторе Доменичи изобразил женские бедра и требуемый объект.
- Молодец. Теперь я буду диктовать тебе фразы и отдельные слова, а ты
знай себе пиши.
Он продиктовал первое слово, и не то чтобы Маскаранти, стенографист и
двое полицейских вовсе не слышали подобных слов, но что-то в них