"Василий Щепетнев. Хроники Нав-Города" - читать интересную книгу автора

- Выше и не бывает. У него, - гордился Большой Сол, - остановилась сама
принцесса Ки-Ева. Конечно, здесь она не сидела, пребывала в покоях наверху,
но сопровождавшие ее посланники, рыцари Юга, все такие из себя знатные,
важные, закованные в латы, с мечами и щитами, в простоте слова не скажут,
промеж себя все с галантностью, с политесом, а на простого человеком
зыркнут - мороз по хребту!
- Что ж, это можно устроить - по хребту... - протянул рыцарь, и так
протянул, что - поверилось.
Хозяин заюлил, пригнулся, стараясь умалиться до величины неощутимой.
- Оно конечно, каждый, имеющий понятие, знает - что ни дом, то норов.
Рыцарям Юга предписано быть жестоковыйными, иной и захочет снизойти до
простого, честного человека - а не моги, нельзя. Вот другой рыцарь, вроде
вашей милости, снисходит, потому - дом такой порядок установил.
- Порассуждай... - но сейчас в голосе слышалось благоволение, и,
приободренный, хозяин продолжил:
- Они ведь, рыцари Юга, не сами по себе, а - свита. Везут, значит,
невесту. Тут им, получается, особая ответственность, не уронить чести.
- И много их, свиты?
- Три рыцаря, шесть стражников. Да челяди, что прислуживает принцессе,
три души. Вместе-то счастливое число как раз и получается.
- Ну, отряд не малый. Но и не великий.
- Так их тут встретил замковый отряд, еще полдюжины стражников и
рыцарь-послушник, сегодня утречком и отбыли. А с ними еще много гостей,
благородных рыцарей, оруженосцев, стражников, простого люда - целая армия. И
всех, всех он, Сол Нафферт, сумел приютить и обиходить. Сколько дней он не
то что выспаться - присесть не мог...
Луу слушал внимательно, понимал, не жалуется хозяин - хвастается. За
дни эти заработал он больше, чем за весь год. Но прямо говорить о том
негоже, найдется добрый человек, облегчит мошну. Первая заповедь бродячего
торговца - плакаться на разор и убытки. Впрочем, их, первых-то заповедей,
много... Держатель постоялого двора не был бродячим торговцем, слишком уж
умаляться нельзя - гость стороной обойдет, убоявшись запустения. Вот и
хвалится обиняками хозяин. Луу он не то чтобы нравился, но внушал доверие.
Лицо - зеркало души. Ну, не всегда, конечно, немало молодых душегубов с
ангельским ликом встречал он на пути, но с годами натура свое берет,
проступает на роже. Так и у хозяина - охоч до денег, ради них готов не
спать, тиранить слуг, понемножку мошенничать, но смертного греха на душу не
возьмет, страшновато, да и невыгодно это по нынешним неспокойным временам.
Нет, тряхнул он головой, это опять вино - оно размягчает и душу, и мозги, от
него и думы такие путанные. Впрочем, он ведь не один, с рыцарем, и не просто
рыцарем, а с рыцарем дома Кор. И этот рыцарь ему жизнь спас, а потом рядом с
собой усадил! Хватит, остановил он себя, вино хоть и важное, а душа меру
знать должна. Еще только одну кружку...
А рыцарь натуры широкой - налил вина и хозяину. Тот поломался-поломался
да и выпил. И еще. И еще. Луу отставать неудобно, вежество не позволяет.
- Только принцесса эта... - хозяин понизил голос до тишайшего,
наидоверительнейшего, - она приболела в дороге, видно. Приболеть не мудрено,
путь-то какой... Ее, почитай, на руках внесли, никого не пускали. Дочка-то
моя, что воду им подавала да прочее, говорит - в лихорадке принцесса,
ломало, знобило, крутило ее. А отдохнула - и наутро сама спустилась, бледная