"Василий Щепетнев. Хроники, 1928 г.(Фрагмент: 'Хроники Черной Земли') " - читать интересную книгу автора

- Не, связь. Вон, дальше...
Действительно, дальше шла повозка, тащили ее пара лошадей. На повозке
стоял барабан, с которого медленно сматывался кабель, сматывался и уходил на
дно траншеи. А совсем позади еще одна машина сгребала землю назад, засыпая
траншею, прикатывала ее. Красноармейцы, до полуроты, сновали рядом,
поправляя, прикапывая лопатами огрехи.
- Треть версты за день укладывают. Скоро уйдут, тогда Шаршки будут
меняться.
- Меняться?
- Ну да. Мы им водку, а они железо там, гвозди. Гляди.
Действительно, мена шла почти открыто: бабка передала две четверти, а
красноармеец, пожилой, видно, из хозяйственников, какой-то сверток. Бабка,
не разворачивая, пошла назад.
- Надо будет дяде Василю доказать.
- Доказать?
- Ну да, бабка Лукьяниха из подкулачников. А ведь получается -
имущество казенное расхищает, армейское. Он ее приструнит, на заем или еще
как...
Лукьяниха ушла, а они все смотрели, как медленно, но упорно двигался
вперед поезд связистов. Наверное, телефонная линия, на случай войны. Совсем
уже сзади несколько бойцов укладывали дерн, получалось аккуратно, образцово.
Не знать, что рыли - и не заметишь.
- Она осядет, земля, - сказал Фимка. - Немного, да осядет. Но все равно
здорово.
Никифоров согласился. Армия предстала перед ним мощным, слаженным,
выверенным механизмом. Отец не противился тому, что он пошел по гражданской
части, ничего, в жизни не лишнее, зато потом легче будет поступить в училище
красных комиссаров, или в органы. Образование не помеха.
Они сидели долго, завороженные странной, почти колдовской работой
механизмов и людей. Наверное, слишком долго. Наконец, Никифоров решил, что
довольно, хватит, и оказалось - вечереет. Пока шли назад, день и прошел.
Быстро прошел, а что оставил?
Фимка задержался в селе - "заскочу к своим, а после приду", в ночь был
его черед нести вахту. А пока в церкви встретил он другую девушку, не
Клаву., та с обеда ушла. Они кивнули друг другу, но говорить не стали.
Ужинал Никифоров, как и давеча - малец передал котомку через окно. Как
с прокаженным или каторжником, пришло на ум. И смотрел паренек как-то... и
жадно, и любопытно, и жалостливо.
- Ты что, боишься зайти? Или не велят? - спросил он.
- Ага, - малец кивнул.
- Да не съем же я тебя, - но паренек не поверил. Или сделал вид, что не
верит. Да просто ему этот городской - докука, своих дел невпроворот. Или
напротив, как в зверинец сходить. Американский койот, гроза прерий, а в
клетке - что-то вроде дворового Шарика. Или действительно - койот? На всякий
случай руку совать не стоит. Осмотримся поперва.
Никифоров расстарался устроиться удобнее. Клонило в сон, а что он за
день сделал? Думай, голова, картуз куплю. О чем думать-то? О виденном.
Например, военные. А если они причастны к смерти дочки товарища Купы? Вот
так, взяли и застрелили? Ну нет, что другое... А надо бы узнать, может,
сначала что другое и было...