"Василий Щепетнев. Второе дело Иеро: Тайна Аббата Демеро " - читать интересную книгу автора

Заклинатели же предпочитают работать с утра.
Служитель, старый, но еще крепкий старик принес Иеро требуемый свиток.
Свитку этому было три века - судя по записи переписчика, но это - возраст
копии. Сам же текст родился, вероятно, еще во времена пре-Смерти.
Зал священников занимал весь этаж, и окна его выходили на все стороны -
на Полночь, откуда летом приходила прохлада, а зимой - стужа, на Запад,
приносящий дожди и снега, на Полдень, откуда порой все еще доносятся
дуновение Смерти и на Восток, область, где правят слуги Нечистого. И тут не
все четко, жизнь многое намешала - и на Полдне живут люди, а между Полуночью
и Востоком лежат земли Атвианского союза, так что следует говорить о
промежуточных направлениях: Нечистый правит меж Востоком и Полднем, а на Юге
не только Смерть, но и неведомые страны, откуда когда-то пришел в Саск
караван. Но традиции требовали определенности, никаких промежутков. Значит
ли это, что поначалу центр единой кандианской Церкви располагался в ином
месте? И его можно вычислить, найдя на карте точку, где Смерть будет строго
на Полдень, а земли нечистого - на Восток.
Иеро тряхнул головой, изгоняя досужие мысли. Любят они, досужие мысли,
приходить не во-время, отвлекать. Можно подумать. что существуют какие-то
паразиты сознания, цель которых - не дать человеку сосредоточиться и мыслить
эффективно.
Со свитком он прошелся вдоль окон и остановился у пюпитра на восточной
стороне. Солнце ушло за горизонт наполовину - но лишь в одной половине окна.
Окна здесь, в Зале священников, были реликвией, наследством древних и
насчитывали тысячелетия - во всяком случае. Как они уцелели во времена,
когда Смерть гуляла по континенту? Но - уцелели. Не окна, конечно, окна
строили столяры. Стекла.
Каждое окно состояло из двух половинок. Ничего особенного. И стекло в
одной половинке тоже было самое простое. Зато второе стекло было Медленным.
Великие и Безвестные Мастера древности умели делать стекло, в котором свет
продвигался едва-едва, и доли дюйма он преодолевал за двадцать четыре
склянки.
Потому показывало стекло не то, что за ним сейчас, а то, что было
прежде, полсуток назад. А полсуток назад солнце поднималось на восходе, как
и положено, и потому оно, солнце, светило прямо в восточное окно - вернее, в
его половинку, сделанную из Медленного стекла. Вторая же быстро темнела,
поскольку на самом-то деле приближалась ночь.
Остроумное решение проблемы освещения. Умей они делать Медленные стекла
сейчас, и Аббатство было бы залито светом и днем и ночью. Но увы, это
знание, наряду со знаниями иными, было утеряно. Безвозвратно, нет? Быть
может, в древних книгохранилищах разрушенных городов, что лежат в Голубой
пустыне, хранятся печатные книги, в которых заключены великие тайны. Быть
может, однажды кто-нибудь сможет войти в Голубую Пустыню - и успеть выйти из
нее, чтобы, умирая, передать книги другим. Остаться живым, пройдя по Голубой
пустыне хотя бы десять миль, представлялось немыслимым. А вдруг найдется
средство, побеждающее Голубую Лихорадку?
Иеро опять тряхнул головой. Нет, сегодня паразиты сознания определенно
взялись за него. Можно подумать, он первый раз видит окно медленного стекла.
Он решитольно повернулся спиной к окну, положил свиток на мраморный
стол и развернул его.
Почерк писца прошлых столетий - с вычурной буквицей, с острыми изломами