"Василий Щепетнев. Ночная стража. Рассказ" - читать интересную книгу автора

лет днем и ночью по лесу бродил, в любую погоду, браконьеров
давил, волков бить приходилось, и хоть бы хны, а вот последнее
время - боюсь. Я к районным врачам ходил, они таблетки
прописали, хло... хлозепид, да, полегче стало, но совсем не
отпускает. А сейчас кончился он, и ни в какую...
- А кроме хлозепида чем пытались лечиться?
- Правду сказать, жена к одной бабке водила, знахарке. Говорит,
совсем я от таблеток квелый. Та знахарка велела прут железный
арматурный в то место, где страх на меня нападает, в землю
вогнать, а потом ей принести.
- Да?
- Я так и сделал. Грязь там густая, липкая, под землей-то.
Посмотрела она на прут, сказала, что здоров я, а на то место
ходить нельзя, плохое оно, черное.
- И с тех пор лучше стало?
- Пока в поле, вроде ничего. А вчера решил поохотиться. Чтобы
навыка не потерять. Попалась мне лиса, шкура поганая, но я
все-таки стрельнул. Попал, конечно. А она ползет на меня и зубы
щерит. Я, прямо скажу, напугался. Из другого ствола саданул.
Шкура клочьями летит, а она только тявкнула - и прет и прет, не
сворачивает, медленно, правда. Руки трясутся, но я перезарядил и
еще раз, в упор почти. Уже кишки наружу, а она все ко мне
тянется. Я убежал, не выдержал. А сейчас думаю, привиделось мне,
примерещилось. Какая бешеная не была бы, а подохла бы от
стрельбы враз. Да и вид у нее, у лисы - не бывает таких. Не
видал.
- Давайте, я вас осмотрю.
Изменение психики жителей сельских районов на ранней стадии
хронической лучевой болезни. Диссертация Шуряева. Для очень
служебного пользования.
- Я вам драже даю, принимайте по одному три раза в день, а
недельки через две зайдите снова.
- Мне это поможет, доктор?
- Непременно поможет.
Поможет. Только вот кто болен - человек или мир? И кого лечить?
Себя - от дешевой философии. Сонапакс - штука сильная. Стало же
лучше самому, когда...
Стоп. Нельзя.
Зарядка по системе Мюллера. Вот уже и нормально.

5

Он третий раз намылил руки. Глупо, ничего на них нет, но мерзкое
чувство прикосновения злосчастной рыбы заставляло вновь и вновь
оттирать пемзой пальцы и ладони. Порыбачил, называется.
Началось-то как славно - пять карасей, один к одному, граммов по
двести каждый. А шестой, когда он начал снимать его с крючка и
разглядывать лапки, растущие рядом с плавниками...
Гадость.
"Оладьи картофельные" вышли на вид совсем безобразными, но