"Татьяна Щепкина-Куперник. Поздние воспоминания " - читать интересную книгу автора

Мравина... Но нет возможности перечислить всех выдающихся певцов и певиц
Мариинского театра.

Однако балет привлекал больше, чем опера.

В Петербурге была всегда какая-нибудь "звезда" первой величины, вроде
Анны Павловой. Много сотен тысяч уходило на балетные постановки. Некоторые
из них стоили этого, например, балеты Чайковского: сказочная
хореографическая поэма "Спящая красавица", где прелесть сюжета сочеталась с
красотой музыки, "Лебединое озеро", "Щелкунчик".

Были балеты меньшего достоинства (например, "Рождение жемчужины"
Минкуса), на которые шли баснословные деньги и где фаворитка императора
Кшесинская появлялась в уборе из желтых жемчугов неслыханной цены.
Существовал особый класс людей, носивших название "балетоманов", во главе с
историком балета Скальковским. Все это были большей частью почтенные старцы,
восседавшие в первом ряду, сверкая лысинами, и относившиеся к вопросу
пуантов той или другой балерины, к числу ее фуэттэ гораздо серьезнее, чем к
своим заседаниям в Сенате или Государственном совете.

Иногда Петербург начинал сходить с ума от псевдоцыганского пения
Вяльцевой или народных и псевдонародных песен Плевицкой, засыпая певиц
цветами и брильянтами. Овации Плевицкой, типичной малявинской бабе, можно
было сравнить разве с московскими овациями "Овечьему источнику"...

Молодежь, конечно, и в Петербурге любила театр и тянулась к нему. Ей
оставался Александринский театр, насчитывавший множество прекрасных
артистов, хотя у "света" он был в загоне - только Савина привлекала туда
петербуржцев, но она предпочитала легкие пьесы, блистая в комедии.
Великолепной труппе Александринского театра редко представлялся случай
показать себя в классической пьесе, а трагедия там вообще отсутствовала.
Допускался иногда Островский, иногда Шекспир, но все, хотя отчасти способное
вызвать "свободный образ мыслей", изгонялось из репертуара. Пьесу, хотя бы
чем-то будившую протест, разве можно было дать в театре, где в любой вечер
мог появиться "двор", великие князья и сам царь?

Только в предреволюционные годы на петербургскую сцену начали проникать
какие-то новые течения. В Александринском театре был артист Н.Н. Ходотов -
талантливый, искренний, страстно любивший литературу. Он часто давал у себя
приют нелегальным. Играть революционные пьесы ему, конечно, не приходилось,
но подобно тому, как когда-то в Москве Ермолова своими концертами создавала
революционные настроения у молодежи, он стал читать в концертах
революционные произведения. Вместе со своим аккомпаниатором Евг.
Вильбушевичем он ввел в моду мелодекламацию и часто под музыку читал
крамольные стихи. Начальство не замечало этого, зато понимала чуткая
молодежь.

Кинулась молодежь и к Комиссаржевской, пленявшей своей простотой и
трепетностью игры. Все знали, что Александринский театр не очень
сочувственно принял ее. Она тяжело пережила провал чеховской "Чайки" и не